fontz.jpg (12805 bytes)

 

Home ]

 

ЧИТАЯ ЖУКОВА...

Взяться за эту тему я решился по нескольким причинам.

Во-первых, как-то ко мне приходили письма с вопросом, а какого я мнения о работе Петра Межирицкого "ЧИТАЯ МАРШАЛА ЖУКОВА"?

У меня была мысль самому более внимательно увлечься чтением мемуаров маршала, но все как-то не получалось.

Но вот недавно купил и прочитал книгу Суворова "БЕРУ СВОИ СЛОВА ОБРАТНО".
И оказалось, что то, чем я хотел заняться, уже сделал Виктор Суворов.
Я уже давно заподозрил, что описания 21 и 22 июня 1941 в мемуарах Жукова - выдумки.

Начал подозревать, что и сцена его беседы со Сталиным в конце июля 1941, когда Сталин его снял с должности начальника Генштаба – тоже выдумка. С удивлением обнаружил, что Жуков своему же командованию Западным фронтом на протяжении практически всего 1942 года в своих же мемуарах отвел очень мало места (буквально отдельными абзацами), но почему-то увлекся перечислением того, что делали другие, особенно под Сталинградом, где он бывал эпизодически пару раз.

Но Суворов пошел еще дальше. Он показал, что и жуковские воспоминания о его полете в Ленинград без привираний не обошлись. Что многие его слова, которые никем не подтверждены, им же самим и выдуманы. (Хотя, возможно, что не им самим, а "коллективом авторов").

И еще я вчитался в мемуары Валентина Михайловича Бережкова – дипломата и переводчика, бывшего заместителем советского посла в Германии в июне 1941. И у него нашел интересную фразу, которая позволяет уточнить некоторые события 22 июня 1941, в том числе из мемуаров Жукова. Вот поэтому возникла идея составить эту страничку сайта.

Но сначала кратко о работе Петра Межирицкого "ЧИТАЯ МАРШАЛА ЖУКОВА". В бумажном виде я ее не нашел. Но нашел в интернете. В частности, было на http://militera.lib.ru/research/mezhiritsky/ , а также и на других адресах. Я скачал себе текст версии:

==============
© Copyright Петр Яковлевич Межирицкий
Email: pmezhiritsky@msn.com
Date: 12 Dec 2002
Издание 2-е, исправленное и дополненное.
Первое издание вышло в 1996 г., Philadelphia, Libas Consulting.
================

Начал его читать и дошел до следующих строк:

Судьба поставила его в положение исключительное. Сталинская чистка, направленная на ликвидацию личностей, сломила немало волевых людей даже из тех, кого не вовлекла в свою круговерть. Жуков был человеком сильной воли -- и остался им. Счастье для Жукова. Счастье для страны. Он поднялся по иерархической лестнице до высшей ступени не слишком рано, и голова его не скатилась с плеч. С его характером -- большая удача. Он оказался на нужном месте в нужное время -- начальник Генерального штаба в роковой день 22 июня 1941 года. Он смел говорить правду и рекомендовал решения, единственные в той обстановке. Никто при Сталине не сумел бы сделать больше.

Счастливая жизнь. Счастливый итог. Обойден был любовью вышестоящих -- но никогда славою. Имя не сходило и не сойдет с уст и печатных страниц.

Оставлены мемуары. Скупо, достойно. Умолчания по большей части вынужденные. Эта книга не желает свержения Жукова с принадлежащего ему по праву пьедестала. Она пишется с уважением к полководцу, к его роли в войне, к проявленному личному мужеству. В начале войны, на посту начальника Генштаба, мужество его граничило с безрассудством высочайшего класса -- с тем, каким охвачены были герои, бросавшиеся с гранатами под танки.....
====================

И стала понятна "позиция автора" о маршале Жукове – гений, самородок, величайший стратег, если бы не он...

Кстати, насчет образования. В БСЭ (3-ье издание, том 9) в статье о Жукове Г.К. говорится:

ЖУКОВ Георгий Константинович [р.19. 11(1.12). 1896, дер. Стрелковка, ныне Угодско-Заводского р-на Калужской обл. ], советский военачальник, Маршал Сов. Союза (18.1.1943), четырежды Герой Сок. Союза (29.8.1939, 29.7.1944, 1.6.1945, 1.12.1956), Герой Монг. Нар. Республики (1969). Чл. КПСС с марта 1919. Род. в семье крестьянина-бедняка. Трудовую деятельность начал в 1907 учеником, затем мастером-скорняком в Москве. С 1915 в армии, участник 1-й мировой войны 1914-18, младший унтер-офицер в кавалерии. С окт. 1918 в Сов. Армии. Участвовал в Гражд. войне 1918-20, был командиром взвода и эскадрона. Окончил кав. курсы (1920), курсы усовершенствования комсостава кавалерии (1925) и высшего начсостава (1930). Командовал кав. полком, бригадой, дивизией, корпусом, был пом. инспектора кавалерии РККА и зам. командующего войсками Белорус. особого военного округа. В 1939, командуя особым корпусом, а затем армейской группой войск, успешно руководил разгромом японских агрессоров на р. Халхин-Гол (МНР). С июня 1940 командовал войсками Киевского особого воен. округа. С конца янв. по 30 июля 1941 нач. Генштаба и зам. наркома обороны СССР...

Начальник Генштаба армии с конца января по 30 июля 1941 не имел даже оконченного военного училища! Только трое каких-то курсов! Но, конечно, можно предположить, что он действительно был военный гений и знания брал из жизни, "практически" командуя разными военными подразделениями, частями и соединениями. Возможно.

Но вот в его мемуарах я нашел такой странный фрагмент
(том 2, 7-е издание, Москва, 1986, стр. 143-144):

10 сентября 1941 года по решению Государственного Комитета Обороны я должен был вылететь в Ленинград. Перед отлетом отметил в своей записной книжке:

"Организация и успешное проведение наступательной операции по ликвидации ельнинского выступа, всесторонне сложная работа в должности начальника Генерального штаба в первые пять недель войны дали мне много полезного для командной деятельности оперативно- стратегического масштаба и понимания различных способов проведения операций.

titul2t.jpg (8789 bytes)

Теперь я гораздо лучше осмыслил все то, чем должен владеть командующий для успешного выполнения возлагаемых на него задач. Глубоко убедился в том, что в борьбе побеждает тот, кто лучше подготовил вверенные ему войска в политико-моральном отношении, кто сумел более четко довести до сознания войск цель войны и предстоящей операции и поднять боевой дух войск, кто стремится к боевой доблести, кто не боится драться в неблагоприятных условиях, кто верит в своих подчиненных.

Пожалуй, одно из самых важных условий успеха проведения боя или операции — своевременное выявление слабых сторон войск и командования противника. Из опроса пленных стало очевидным, что немецкое командование и войска действуют сугубо по шаблону, без творческой инициативы, лишь слепо выполняя приказ. Поэтому, как только менялась обстановка, немцы терялись, проявляли себя крайне пассивно, ожидая приказа высшего начальника, который в создавшейся боевой обстановке не всегда мог быть своевременно получен.

Лично наблюдая за ходом боя и действиями войск, убедился, что там, где наши войска не просто оборонялись, а при первой возможности днем и ночью контратаковали противника, они почти всегда имели успех, особенно ночью. В ночных условиях немцы действовали крайне неуверенно и, я бы сказал, плохо.

Из практики проведения первых операций сделал вывод, что чаще всего неудачи постигали тех командующих, которые лично не бывали на местности, где предстояло действовать войскам, а ограничивались изучением ее по карте и отдачей письменных приказов. Командиры, которым предстоит выполнение боевых задач, должны непременно хорошо знать местность и боевые порядки противника, с тем чтобы использовать слабые стороны в его дислокации и направлять туда главный удар.

Особенно отрицательно сказывается на ходе операции или боя поспешность принятия военачальниками решений без детальной перепроверки полученных сведений и учета личных качеств тех, кто докладывает обстановку, — военных знаний, опыта, выдержки и хладнокровия.

Большое значение для одержания победы в любом масштабе имеют хорошо отработанные на местности (или в крайнем случае на ящике с песком) взаимодействия всех видов и родов войск как в оперативных объединениях, так и в тактических соединениях..."
==================

Весь этот текст я читал с каким-то странным чувством какой-то нереальности. Но когда дошел до упоминания "ящика с песком" (уровень работы солдат-писарей от штаба полка и выше), то...

Извините, что значит "записная книжка" любого профессионала? Какую информацию он туда может записывать? Видимо, конкретные цифры, величины, адреса, телефоны, сложные формулы, которые есть опасность забыть. Но что значит бывшему не только командиру полка, дивизии, группы армий, а  бывшему начальнику Генерального штаба (!!) записывать в свою записную книжку упоминания о рекогносцировке на местности и о ящике с песком ?!?  Извините, а чем же он занимался до этого? Как же он планировал боевую работу своих полков, дивизий, групп армий, ВСЕЙ армии, будучи начальником Генштаба?!?! Без рекогносцировок? Без ящика с песком? На пальцах? Где здесь великое открытие?

Записывать такое в свою записную книжку бывшему начальнику Генштаба означает примерно то, как если бы доктор физико-математических наук, член-корреспондент академии наук, профессор кафедры прикладной математики известного университета, автор серьезных книг по высшей математике открыл бы свою записную книжку и записал бы в нее удивительное открытие:

2 х 2 = 4

(или переписал бы страничку из учебника по алгебре для 8 класса !)

Извините, вот для того и существуют училища и военные академии, чтобы ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ сведения любые САМОРОДКИ получили бы за короткое время в начале своего профессионального пути, а не "открывали" их на протяжении всей своей деятельности, оплачивая это большими потерями.

Но если о существовании "ящиков с песком" и о рекогносцировках на местности бывший начальник Генштаба генерал-армии узнал аж в июле 1941, то о какой гениальности подготовки страны к обороне в первой половине 1941 года может идти речь? Где здесь "счастье для страны"? О позоре еще можно говорить, но о счастье? Начальник Генштаба не знает о "ящиках с песком"? Понятия не имеет о рекогносцировке на местности?

А может, это авторы его мемуаров для красивого словца насочиняли?
Чтобы интереснее читалось?

Тогда еще можно что-то понять. (Если автор этого фрагмента о военной службе офицеров командного состава имел самые смутные понятия и об этих составных сам узнал в момент работы над этой главой?)

Но ведь сам маршал должен был бы хотя бы прочитать уже сочиненный кем-то текст? И внести исправления?

Но этот фрагмент не был исправлен.

И нет у этого фрагмента ссылки на издание, в котором опубликованы страницы из "записной книжки" маршала (или просто ссылки на существование такой книжки с предъявлением ее фото и фото этой страницы с таким странным текстом).

Поэтому можно сделать некоторые выводы:

1. Об элементарных военных знаниях офицера командного состава (начиная от командира роты) генерал-армии в 1941 году (а затем маршал) Жуков Г.К. имел смутные представления.

2. Такого же уровня знаниями владели те, кто сочиняли текст его мемуаров.

3. Можно предположить, что многие места текста этих мемуаров полностью выдуманы с сочинением задним числом и мнений, и слов, и сдвигом дат-часов происходивших событий.

Для примера можно продолжить чтение мемуаров маршала буквально со следующей страницы этого же тома (стр. 145):

str145.jpg (18425 bytes)

Глава тринадцатая

Борьба за Ленинград

Утро 10 сентября 1941 года было прохладным и пасмурным. На Центральном аэродроме столицы, куда я прибыл, чтобы лететь в осажденный Ленинград, у стоявшего на взлетной полосе самолета маячили три фигуры: одна высокая—генерал-лейтенанта М. С. Хозина, вторая поменьше—генерал-майора И. И. Федюнинского, третья—летчика, командира воздушного корабля. Генералы, как мы договорились с И. В. Сталиным, отбывали со мной.

Командир корабля доложил о готовности экипажа и самолета к полету. Как в таких случаях бывает, мы все, как будто по команде, подняли глаза к небу, мысленно пытаясь предугадать погоду по трассе полета. Стояла густая, низкая облачность.

— Проскочим! Погода что ни на есть самая подходящая, чтобы летать над фронтом противника,— улыбаясь, сказал командир самолета.

Без промедления состоялся вылет. Впереди был Ленинград, и мысленно мы уже были там.

. . . . . .

(продолжение на стр. 147-148)

... От Москвы до Ладожского озера наш полет в Ленинград проходил при "благоприятных" погодных условиях: дождь, низкая облачность. Словом, истребителей противника такая погода не устраивала, и мы спокойно обходились без всякого прикрытия. Но на подходе к Ладожскому озеру погода улучшилась, и нам пришлось взять звено истребителей. Над озером шли бреющим полетом, преследуемые двумя “мессершмиттами”. Через некоторое время благополучно приземлились на городском комендантском аэродроме. Почему наше прикрытие не отогнало самолеты противника, разбираться было некогда: торопились в Смольный — в штаб фронта.

При въезде в Смольный нас остановила охрана и потребовала пропуск, которого ни у кого из нас, конечно, не оказалось. Я назвал себя, но это не помогло. Служба есть служба.

......

У входа нас встретил один из порученцев командующего.
— Где товарищ Ворошилов?—спросил я.
— Проводит заседание Военного совета фронта, товарищ генерал армии.
— Кто присутствует?
— Некоторые командармы и начальники родов войск, командующий Балтийским флотом, а также директора важнейших государственных объектов.

Мы поднялись на второй этаж в кабинет командующего. В большой комнате за покрытым красным сукном столом сидели человек десять. Поздоровавшись с К. Е. Ворошиловым и А. А. Ждановым, попросил разрешения присутствовать на заседании. Через некоторое время вручил К. Е. Ворошилову записку И. В. Сталина. Должен сознаться, что делал я это не без внутреннего волнения. Маршал прочитал записку молча и, чуть кивнув головой, передал записку А. А. Жданову, продолжая проводить заседание.

........

Всю ночь с 10 на 11 сентября мы обсуждали с А. А. Ждановым, К. Е. Ворошиловым, адмиралом И. С. Исаковым, начальником штаба фронта и некоторыми командующими родов войск фронта обстановку и дополнительные меры по обороне Ленинграда.
============

Запомним, - Жуков улетал в Ленинград 10 сентября 1941 с 2-я (двумя) генералами.
Может ли кто-то подтвердить всю эту историю об этом полете Жукова с какой-то запиской от Сталина, а не с приказом?

Как оказалось, может...
Есть воспоминания генерала ФЕДЮНИНСКОГО И.И.
(И фрагмент из них имеется даже на этом сайте):

Из книги “1418 дней войны: Из воспоминаний о Великой Отечественной / Сост. Е.Н.Цветаев, В.С.Яровиков”
Москва, “Политиздат”, 1990 – 687 с., ил.ISBN 5-250-00830-5
( txtmem/mem9042.htm )

(с. 131 - 136)

И. И. ФЕДЮНИНСКИЙ

ОНИ НАТОЛКНУЛИСЬ НА ОРГАНИЗОВАННУЮ ОБОРОНУ

Утром 13 сентября самолет Ли-2 поднялся с Внуковского аэродрома и под охраной звена истребителей взял курс на Ленинград. В самолете находились генерал армии Г. К. Жуков, назначенный командующим Ленинградским фронтом, генералы М. С. Хозин, П. И. Кокорев и я.

Относительно моего нового назначения командующий фронтом высказался не совсем определенно:

- Пока будете моим заместителем, а там посмотрим.

В Ленинград мы прибыли благополучно и с аэродрома сразу же поехали в Смольный, где находился штаб фронта.

.....

Кому не знаком, хотя бы по фотографиям, Смольный — исторический штаб пролетарской революции! Но, подъезжая к институту в сентябре 1941 года, я не сразу его узнал. Центральный подъезд, колонны — все скрывалось под огромной маскировочной сеткой. Крыши были расписаны желтой и коричневой краской, под цвет деревьев окружающего парка. К слову сказать, немецкая авиация так и не смогла обнаружить тщательно замаскированного дворца.

В штабе фронта оказались члены Военного совета А. А. Жданов и А. А. Кузнецов. Они подробно ознакомили нас с обстановкой, сложившейся под Ленинградом. А она была тогда очень напряженной и даже угрожающей.
==============

Итак, действительно, Жуков в Ленинград в сентябре 1941 года летал.
Но возможно, в другой день - 13-го, а не 10-го.
И не с двумя генералами, а с тремя.
Таким образом, можно задаться вопросами:

1) Так какого числа в 1941 году генерал Жуков Г.К. в действительности
полетел в Ленинград - 10 или 13 сентября?

2) И куда делся генерал Кокорев П.И.?

Или здесь нет большой разницы?
Так может, нет никакой разницы вообще?
День "туда", три дня "сюда"... Два часа "сюда", пять часов "туда"...
Общался маршал Жуков с кем-то или нет...
Какая разница?

Ну забылось что-то (действительные совещания, действительные приказы, действительные бывшие ТОГДА размышления, решения, события)...

(Примечание: более подробно о причинах маршальской "забывчивости" и о значении придуманной Жуковым или авторами текста его мемуаров некой сталинской "записки" можно почитать в книге В.Суворова "БЕРУ СВОИ СЛОВА ОБРАТНО", глава 25 "КАК ОН ПРИНИМАЛ ДЕПАРТАМЕНТ". Причем, Суворов замечает, что в самом первом издании мемуаров Жукова указано, что в Ленинград он полетел 9 сентября. Дата "10 сентября" появилась в последующих изданиях).

Извините, а к чему тогда яркие вспоминания о каких-то бутербродах в кабине летчиков, какие-то мифические "мессершмитты" (кстати, а какие – одномоторные Ме-109 или двухмоторные двухкилевые Ме-110 ?), выдуманные диалоги?

me109.jpg (17231 bytes)

(Фото из книги Г.М.Мэйсона "ПРОРЫВ В НЕБО. История Люфтваффе", Москва, "ВЕЧЕ", 2004)

Могли ли в военное время на пути транспортного самолета командующего возникнуть вражеские истребители? Могли! Но что-то плохо представляется картина "сопровождения" трех самолетов одной воюющей стороны двумя истребителями другой. И даже не попытались устроить воздушный бой? Ладно, "свои" истребители могли решить не отрываться от транспортника. А что было терять вражесокму боевому истребительному подразделению? Для чего они "болтались" в воздухе? Просто так время теряли? Бензин некуда было девать? И даже не рискнули послать пару очередей из своих пушек-пулеметов? (Авось какая шальная пуля угодит в самолет противника?)

Для чего такие "лирические отступления"? Чтобы читатели поверили в реализм романа "по мотивам" ?

Но тогда какова ценность ТАКИХ мемуаров? Во что они превращаются?
Если честно, то в таком случае это не мемуары, это – "роман".
Но никак не источник, из которого можно уточнить реальные события тех лет.

А в завершение этой странички сайта можно вспомнить начало 2-го тома мемуаров маршала
(7-ое издание, 1986, стр. 8-9):

В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа генерал В.Е.Климовских доложил о налете немецкой авиации на города Белоруссии...

В 4 часа 10 минут Западный и Прибалтийский особые округа доложили о начале боевых действий немецких войск на сухопутных участках округов.

В 4 часа 30 минут утра мы с С.К.Тимошенко приехали в Кремль. Все вызванные члены Политбюро были уже в сборе. Меня и наркома пригласили в кабинет. И.В.Сталин был бледен...
===========

У меня вопрос: какое время указывает здесь Жуков? Московское?
А насколько оно отличалось от Берлинского?
Москва и Берлин находятся в соседних часовых поясах.

Постановлением СНК СССР от 16 июня 1930 время часовых поясов в СССР увеличивалось на один час. Декретное время 2-го часового пояса (в котором расположена Москва) и которое стало на 3 часа опережать всемирное ("Гринвичское") время, стали называть "Московским".

Известно, что немцы начали нападение на СССР в 3-00, надо полагать, своего ("Берлинского") времени. Если же в Германии в то время на лето вводилось "летнее" время, то разница между Берлином и Москвой в июне 1941 года могла составлять 1 час.

А вот в мемуарах Валентина Михайловича Бережкова "Страницы дипломатической истории" — М.: Международные отношения, 1987.
( http://militera.lib.ru/memo/russian/berezhkov_vm2/01.html ) в главе "Ночь на 22 июня" (стр. 51-52) есть вполне четкое объяснение:

Тем временем в Москве в половине десятого вечера 21 июня народный комиссар иностранных дел Молотов по поручению Советского правительства пригласил к себе германского посла Шуленбурга и сообщил ему содержание советской ноты по поводу многочисленных нарушений границы германскими самолетами. После этого нарком тщетно пытался побудить посла обсудить с ним состояние советско-германских отношений и выяснить претензии Германии к Советскому Союзу. В частности, перед Шуленбургом был поставлен вопрос: в чем заключается недовольство Германии в отношении СССР, если таковое имеется? Молотов спросил также, чем объясняется усиленное распространение слухов о близкой войне между Германией и СССР, чем объясняется массовый отъезд из Москвы в последние дни сотрудников германского посольства и их жен. В заключение Шуленбургу был задан вопрос о том, чем объясняется “отсутствие какого-либо реагирования германского правительства на успокоительное и миролюбивое сообщение ТАСС от 14 июня”. Никакого вразумительного ответа на эти вопросы Шуленбург не дал...

Пока я продолжал тщетно дозваниваться на Вильгельмштрассе, из Москвы поступила новая депеша. Это было уже [52] около часа ночи. В телеграмме сообщалось содержание беседы наркома иностранных дел с Шуленбургом и перечислялись вопросы, поставленные советской стороной в ходе этой беседы. Советскому послу в Берлине вновь предлагалось незамедлительно встретиться с Риббентропом или его заместителем и поставить перед ним те же вопросы. Однако мой очередной звонок в канцелярию Риббентропа был так же безрезультатен, как и прежние.

Внезапно в 3 часа ночи, или в 5 часов утра по московскому времени (это было уже воскресенье 22 июня), раздался телефонный звонок. Какой-то незнакомый голос сообщил, что рейхс-министр Иоахим фон Риббентроп ждет советских представителей в своем кабинете в министерстве иностранных дел на Вильгельмштрассе. Уже от этого лающего незнакомого голоса, от чрезвычайно официальной фразеологии повеяло чем-то зловещим.

Выехав на Вильгельмштрассе, мы издали увидели толпу у здания министерства иностранных дел. Хотя уже рассвело, подъезд с чугунным навесом был ярко освещен прожекторами. Вокруг суетились фоторепортеры, кинооператоры, журналисты. Чиновник выскочил из машины первым и широко распахнул дверцу. Мы вышли, ослепленные светом юпитеров и вспышками магниевых ламп. В голове мелькнула тревожная мысль — неужели это война? Иначе нельзя было объяснить такое столпотворение на Вильгельмштрассе, да еще в ночное время. Фоторепортеры и кинооператоры неотступно сопровождали нас. Они то и дело забегали вперед, щелкали затворами. В апартаменты министра вел длинный коридор. Вдоль него, вытянувшись, стояли какие-то люди в форме. При нашем появлении они гулко щелкали каблуками, поднимая вверх руку в фашистском приветствии. Наконец мы оказались в кабинете министра.

В глубине комнаты стоял письменный стол, за которым сидел Риббентроп в будничной серо-зеленой министерской форме....
==================

Итак, немцы начали свое нападение на СССР в 3 часа утра 22 июня 1941 года, надо полагать, по своему Берлинскому времени. И немецкие самолеты должны были перелетать границу примерно в это же время (на несколько минут раньше-позже). А в Москве по Москвоскому времени было уже 5 часов утра...

И все сочинения маршала Жукова о том, как он выслушивал доклады о немецком нападении в период между 3-00 и 4-30 по Московскому времени – выдумки.

Вот такой получился "рОман по мотивам".

В 1989 г. в московском издательстве
“Планета” вышел “Фотоальбом о выдающемся советском полководце Маршале Советского Союза Георгии Константиновиче Жукове
(издание четвертое).

В нем на  стр.70 - фото Жукова, на котором он запечатлен будучи Начальником Генерального штаба РККА в 1941 г.

(Обратите внимание на расположение
пряжки ремня
).

zhukov1.jpg (7274 bytes)

zhukov2.jpg (8022 bytes)

Но есть еще один вопрос. Сравним (данные из БСЭ, 3-ье издание):

ШАПОШНИКОВ Б.М. Род. в 1882 в семье служащего. На военной службе с 1901. Окончил Московское военное училище (1903) и Академию Генштаба (1910). Участвовал в 1-й мировой войне 1914-18 (на штабных должностях); с октября 1917 командир полка.... В 1937-40 начальник Генштаба и зам. наркома обороны. С августа 1940 по июль 1941 зам. наркома обороны. В июле 1941 - мае 1942 начальник Генштаба, с мая 1942 по июнь 1943 зам. наркома обороны, в 1943-45 начальник Высшей военной академии им. К. E. Ворошилова.

МЕРЕЦКОВ К.А. Род. в 1897 в семье крестьянина. В Красной Армии с 1918. Участник Гражд. войны 1918-20 на Восточном и Южном фронтах - комиссар отряда, пом. нач. штаба бригады и дивизии. Окончил Военную академию РККА (1921). Был нач. штаба Моск. и Белорус. воен. округов, Особой Краснознамённой Дальневост. армии, зам. нач. Генштаба, командующим войсками Приволжского и Ленингр. воен. округов. В 1936-37 участвовал добровольцем в Гражд. войне в Испании на стороне респ. пр-ва. Во время сов.-фин. войны 1939-40 командовал 7-й армией, принимавшей участие в прорыве линии Маннергейма на выборгском направлении. С августа 1940 по январь 1941 нач. Генштаба, с янв. 1941 зам. наркома обороны СССР.

ЖУКОВ Г.К.  Род. в 1896 в семье крестьянина-бедняка. Трудовую деятельность начал в 1907 учеником, затем мастером-скорняком в Москве. С 1915 в армии, участник 1-й мировой войны 1914-18, младший унтер-офицер в кавалерии. С окт. 1918 в Сов. Армии. Участвовал в Гражд. войне 1918-20, был командиром взвода и эскадрона. Окончил кав. курсы (1920), курсы усовершенствования комсостава кавалерии (1925) и высшего начсостава (1930). Командовал кав. полком, бригадой, дивизией, корпусом, был пом. инспектора кавалерии РККА и зам. командующего войсками Белорус. особого военного округа. В 1939, командуя особым корпусом, а затем армейской группой войск, успешно руководил разгромом японских агрессоров на р. Халхин-Гол (МНР). С июня 1940 командовал войсками Киевского особого воен. округа. С конца января по 30 июля 1941 нач. Генштаба и зам. наркома обороны СССР.

Странная получается закономерность - чем ближе настоящая наисерьезнейшая война, тем хуже образовательный уровень начальника Генштаба. Но ведь на эту должность не могли назначить без санкции Сталина. И может возникнуть вопрос: а зачем на этой важнейшей должности ему был нужен безграмотный военный? (Даже не знающий, что такое "ящик с песком"!) Ведь должен же был быть в этом какой-то смысл?...

P.S. И есть возможность разместить здесь фрагменты обсуждения темы встречи
    генералов Жукова и Рябышева в июне 1941 на Юго-Западном фронте.
   Обсуждение проходило в апреле 2005 года на форуме
ВИФ-РЖ

Жуков и Рябышев
От: Валерик, 14.04 18:55

В своих "мумуарах" т. Жуков пишет (11-е издание, т. 2, с. 15-16):

"В 9 часов утра 23 июня мы прибыли на командный пункт командира 8-го механизированного корпуса генерал-лейтенанта Д.И.Рябышева ... Они очень быстро прошли из района Дрогобыч в район Броды".

Из воспоминаний Рябышева:

"К 12 часам [24 июня] передовые отряды вышли из Львова на Броды ...

К 20 часам главные силы корпуса были выведены на свои маршруты и двинулись к Бродам по двум дорогам: через горняцкий центр город Злочев и через город Буск ...

Пройдя город Буск, мы сделали короткий привал и тут увидели подъезжавший к нам легковой ЗИС. Из машины вышел начальник Генерального штаба Красной Армии генерал армии Г. К. Жуков ...

На следующий день, 25 июня, к 15 часам передовые отряды корпуса достигли города Броды".

Итак, "маршал победы" встречает Рябышева в районе Броды 23 июня в 9 часов утра.
А генерал-лейтенант Рябышев встречает Жукова 24 июня, причем после 20 часов.
Возникают два вопроса:

1. Кто врет?
2. Зачем?

Про время принятия пищи :))
От: dan, 14.04 23:03
В ответ на: Жуков и РябышевВалерик

Как Вы думаете, завтракают когда, утром или вечером?

Я это к чему. Рябышев пишет следующее:

"Поскольку я не завтракал, решил здесь же подкрепиться чаем и бутербродом и предложил покушать о нами генералу Жукову. Георгий Константинович, вероятно, тоже еще не позавтракавший, охотно согласился. А через десять минут он уже уехал в штаб фронта".

Логично предположить, что действие происходит ДО ОБЕДА :))
Да и в прямую, не сказано, что Жуков приехал ПОСЛЕ 20.00.
Так что встреча происходила утром, только непонятно какого числа - 23 или 24. :))

Есть проблема :))
От: dan, 15.04 10:17
В ответ на: Re: Про время принятия пищи :))Валерик

Если почитать Попеля, то около 5.00 24-го Рябышев завтракал - макаронами, а запивали шампанским.
Так кто пишет неправду? :))

Это как получается?
От: dan, 15.04 15:48
В ответ на: Re: А это не важно :)) Валерик

Информации Рябышева про события 24 противоречит информация Жукова и Попеля. Или шампанское по утрам не считается? :))

Re: Это как получается?
От: Валерик, 15.04 17:55
В ответ на: Это как получается?dan

>Информации Рябышева про события 24 противоречит информация Жукова и Попеля. Или шампанское по утрам не считается? :))

"К Рябышеву подошел и шепотом доложил что-то на ухо адъютант. Дмитрий Иванович недовольно поморщился, потом махнул рукой и неожиданно улыбнулся.

— Товарищи командиры, прошу на завтрак. Макароны в неограниченном количестве. Шампанское осталось в Дрогобыче. Да и повода для него нет...

Все вспомнили, о каком шампанском идет речь. С неделю назад к нам приезжала делегация из станицы Цимлянской. Корпус шефствовал над тамошним колхозом. Делегаты привезли целую машину цимлянского. Комкор не знал, что делать с таким количеством шипучей жидкости. Кто-то подсказал: закончим переформировку — устроим вечер с шампанским. На том и порешили."

Где здесь хоть слово про Жукова?

Да я про завтрак :))
От: dan, 15.04 18:03
В ответ на: Re: Это как получается?Валерик

>Где здесь хоть слово про Жукова?

Рябышев пишет, что 24-го, когда он якобы встретил Жукова, то он не завтракал до встречи с НГШ. А Попель пишет что 24-го, утром, около 5.00, они ели :))

Вот и получаются "макароны с шампанским" :))

Re: Да я про завтрак :))
От: Валерик, 15.04 18:15
В ответ на: Да я про завтрак :))dan

>Вот и получаются "макароны с шампанским" :))

Попель пишет, что Рябышев ПРИГЛАСИЛ всех на макароны. Что САМ Рябышев ел макароны, Попель не пишет.

Может, Рябышев макароны не любил, и поэтому остался без завтрака :)

И шампанское тоже? :))
От: dan, 15.04 18:18
В ответ на: Re: Да я про завтрак :))Валерик

>Попель пишет, что Рябышев ПРИГЛАСИЛ всех на макароны. Что САМ Рябышев ел макароны, Попель не пишет.

Ага, сам всех позвал поесть, а сам подумал - один фашистов разобью, и поехал в войска. Нехай штаб гуляет, я один справлюсь :))

>Может, Рябышев макароны не любил, и поэтому остался без завтрака :)

Да, он предпочитал икорку с водочкой :)

Re: И шампанское тоже? :))
От: Валерик, 15.04 18:22
В ответ на: И шампанское тоже? :))dan

>Да, он предпочитал икорку с водочкой :))
И его можно понять :)

Re: А если серьезно?
От: Валерик, 15.04 19:11
В ответ на: А если серьезно?dan

>То, по косвенным признакам (с учетом Попеля), получается 1,25:1 в пользу Жукова. Или я не прав?
>Есть ли еще описания этой встречи или событий в корпусе 23-24.6?

IMHO, "показания" Попеля к обсуждаемому вопросу отношения не имеют. Во всяком деле есть вопросы существенные и несущественные.

Вопрос о том, встречался ли Жуков с Рябышевым утром 23 июня (Жуков), или вечером 24 июня (Рябышев), является СУЩЕСТВЕННЫМ.

Вопрос о том, завтракал ли Рябышев макаронами (Попель), не завтракал вообще (Рябышев), или завтракал икрой и водкой (dan), является НЕСУЩЕСТВЕННЫМ и к делу не относится.

Точно также как вопрос о том, приказывал ли Вашугин Рябышеву "разворачивать оглобли" на Дубно, или эту сцену придумал т.Попель, является СУЩЕСТВЕННЫМ.

А приминал ли при этом товарищ корпусный комиссар кусты начищенными сапогами, или не приминал, является вопросом НЕСУЩЕСТВЕННЫМ.

И еще. "Показания" Попеля про макароны и шампанское являются лишним подтверждением того факта, что Рябышев встречался с Жуковым не УТРОМ 24 июня, а позже. После завтрака (с макаронами или без) они с Рябышевым расстаются. И встречаются поздно вечером, в г.Буек, в классной комнате школы:

"Наши размышления прервал Рябышев. Он вошел, как всегда, один, без свиты. Кожаное пальто на руке.
— Что же у вас, отцы-командиры, тьма кромешная? Словно с девками на посиделках."

Не нужно доказывать, что в конце июня "тьма кромешная" бывает ОЧЕНЬ поздно.

Кстати, в книге Попеля вырисовывается всеьма симпатичный образ командиров Красной Армии. Им то про шампанское, то про девок :)

Re: Жуков и Рябышев
От: Игорь Куртуков, 14.04 20:59
В ответ на: Жуков и РябышевВалерик

>1. Кто врет?
Жуков

А дальше:-)
От: Петр Тон, 14.04 21:20
В ответ на: Re: Жуков и РябышевИгорь Куртуков

>>1. Кто врет?
>Жуков

2. Зачем?:-)

"Дальше" могу предложить сравнить мемуары Жукова с мемуарами Баграмяна за вечер 22 июня. Ну и могу пригласить на уже имеющийся анализ "ошибок" Жукова по датам-времени на:

tsv-2.htm
zukov41.htm
avia2206.htm


ДОПОЛНЕНИЯ   ZHISTORY

karta8mk.jpg (59204 bytes)

Цитаты из книги маршала Баграмяна И.Х "ТАК НАЧИНАЛАСЬ ВОЙНА"

(Киев, 1984, 3-ье издание)., в которых упоминается 8 мехкорпус (всего танков 899, из них Т-34 и КВ - 171) и генерал-армии Жуков Г.К. в период с 22 по 26 июня 1941:

(Совещание в штабе ЮЗФ вечером 22 июня 1941, стр. 112)

Не отрывая взгляда от карты, начальник штаба продолжал развивать свою мысль. Все наши войска второго эшелона, которые выдвигаются из глубины в полосу 5-й армии, находятся на различном удалении от границы:

31-му и 36-му стрелковым корпусам нужно пройти 150 — 200 километров. Это займет минимум пять-шесть суток, учитывая, что пехота следует пешим порядком. 9-й и 19-й механизированные корпуса сумеют сосредоточиться и перейти в наступление против вражеской главной ударной группировки не раньше чем через трое-четверо суток. И лишь 4, 8 и 15-й механизированные корпуса имеют возможность перегруппироваться в район сражения через один-два дня.

Нельзя не учитывать также, что войска следуют к границе, подвергаясь непрерывным массированным ударам фашистской авиации. Нетрудно представить, как это обстоятельство усложнит перегруппировку и ввод войск в сражение. Следует иметь в виду и то, что ни армейского, ни фронтовых тылов у нас, по существу, пока нет — они еще не отмобилизованы и не развернуты.

(Там же, стр. 114-115)

— Что будем делать с корпусом Рябышева? — спросил Пуркаев.— Ему отдан приказ повернуть из района Самбора в район восточнее Львова и войти в подчинение Музыченко.

Подумав, Кирпонос ответил:

— Вот и хорошо. Пусть продолжает марш, а тем временем поставим Музыченко задачу: нанести с юга контрудар силами не одного, а двух — четвертого и восьмого — мехкорпусов. Нацелить их надо, как и выдвигающийся из района Злочева пятнадцатый мехкорпус, под основание танкового клина, вбиваемого противником...

(Там же, ночь на 23 июня 1941, стр. 115)

В это время к нам прибыли начальник Генерального штаба генерал-армии Г. К. Жуков и назначенный членом Военного совета фронта Н. С. Хрущев.

Георгий Константинович, всегда отличавшийся конкретностью и четкостью в организации управления войсками, одобрил принятое командованием фронта решение и предложил, не теряя времени, отдать приказ о подготовке контрудара. Начальник Генерального штаба коротко ознакомил Военный совет фронта с делами у наших соседей. ...

(Там же, ночь на 23 июня 1941, стр. 116)

Жуков поинтересовался, имеем ли мы проводную связь с Музыченко (6 армия, штаб во Львове). Получив утвердительный ответ, генерал-армии сказал, что побывает у него, а пока переговорит с ним. Кирпонос распорядился немедленно вызвать командующего 6-й армией к аппарату. Выслушав доклад командарма о состоянии войск, о противнике, Жуков особо подчеркнул, насколько важно, чтобы 4-й мехкорпус как можно быстрее был переброшен на правый фланг армии.

Вскоре Г. К. Жуков в сопровождении представителей штаба фронта выехал в 8-й механизированный корпус генерал-лейтенанта Д. И. Рябышева, чтобы на месте ознакомиться с состоянием его войск и ускорить их выдвижение из района Львова на Броды.

(Объяснение о причинах размещения и о состоянии 8-го мехкорпуса во Львовском выступе,
стр. 120)

Причин, способствовавших успеху гитлеровцев в этих районах, было много. Одна из них заключалась в том, что мы, разрабатывая в мирное время план прикрытия государственной границы, считали наиболее важным краковско-львовское направление. Нам думалось, что именно здесь, где проходила мощная железнодорожная магистраль, ведущая из глубины Польши на Львов, и была хорошо развитая сеть шоссейных и грунтовых дорог, фашисты прежде всего сосредоточат свои силы. Выдвинутый на запад район с таким большим городом, как Львов, и мы рассматривали как выгодный плацдарм на случай нашего перехода к широким наступательным действиям. Не случайно на это направление были нацелены два наших наиболее хорошо укомплектованных и самых боеспособных механизированных корпуса — 4-й и 8-й.

(Совещание в штабе ЮЗФ вечером 23 июня 1941, стр. 121)

Вечером 23 июня Военный Совет фронта собрался, чтобы разработать план контрудара. Совещание началось с краткого доклада Пуркаева. Он подвел итог боевым действиям войск за первые два дня войны и дал оценку сложившейся обстановке. По его расчетам, утром (24 июня) участвовать в контрударе смогут лишь 15-й и 22-й механизировааные корпуса, да и то не всеми силами (в 22-м в назначенный район успеет подойти лишь одна дивизия). Их могут поддержать 135-я стрелковая дивизия и 1-я противотанковая артиллерийская бригада, которые уже втянулись в тяжелые бои. На другие войска полагаться не приходится: 8-й мехкорпус, уже проделавший большой путь под непрерывным воздействием авиации противника, все еще находится на марше из района Львова; 4-й мехкорпус брошен на отражение наступления врага на львовском направлении. ...

(Там же, ночь на 24 июня 1941, стр. 123-124)

Генерал Кирпонос сформулировал боевые задачи войскам: 5-й армии нанести контрудар силами 22-го мехкорпуса н 135-й стрелковой дивизии в общем направлении на Владимир-Волынский, разгромить части противника, вклинившиеся на луцком направлении, и соединиться с окруженными полками 87-й стрелковой дивизия. 15-й механизированный корпус, частью сил обороняясь у Радзехува и на подступах к Бродам, основными силами наступает в направлении на Берестечко, чтобы разгромить танковые и моторизованные войска противника, прорвавшиеся из района Сокаля, а затем соединиться с окруженными частями 124-й стрелковой дивизии. Командующему 6-й армией, упорно удерживая занимаемый фронт, следует немедленно вывести 4-й мехкорпус из боя и повернуть его на Радзехув, на поддержку 15-го мехкорпуса. От 8-го мехкорпуса командующий потребовал к утру 24 июня выйти в район Бродов в готовности поддержать 15-й мехкорпус ударом на Берестечко. Для остальных армий задача оставалась прежней — прочной обороной удерживать занимаемые рубежи.

Генерал Пуркаев поручил мне немедленно подготовить боевые распоряжения войскам. С готовым документом пришлось идти к командующему — начальник штаба был в его кабинете. Там же находились только что вернувшиеся из войск Г. К. Жуков и Н. С. Хрущев. Начальник Генерального штаба был хмур. Он молча кивнул в ответ на мое приветствие. Из разговора я понял, что Жуков считает действия командования фронта недостаточно энергичными и целеустремленными. По его словам, много внимания уделяется решению второстепенных задач и слишком медленно идет сосредоточение корпусов. А нужно определить главную опасность и против нее сосредоточить основные усилия. Такой главной угрозой являются танковые и моторизованные группировки противника, глубоко вклинившиеся в глубь нашей обороны. Поэтому основные силы фронта при поддержке всей авиации должны быть брошены именно на эти направления....

24 июня начался наш контрудар. К сожалению, развивался он далеко не так, как мы планировали....

(Штаб ЮЗФ, вечер 24 июня 1941, стр. 127)

Помню, вечером 24 июня генерал-армии Жуков по прямому проводу долго и дотошно расспрашивал командующего 5-й армией об обстановке....

(Штаб ЮЗФ, вечер 24 июня 1941, стр. 128)

Подходил к концу третий день войны. Военный совет фронта обдумывал, что делать завтра (25 июня): продолжать ли контрудар силами 15-го мехкорпуса генерала Карпезо или перейти к обороне до полного сосредоточения 8-го мехкорпуса и 8-й танковой дивизии 4-го мехкорпуса.

Комбриг Петухов, только что вернувшийся из войск, доложил о тяжелом положении частей Карпезо, который нуждался в немедленной поддержке, иначе танковые колонны врага сомнут его. А помочь можно было лишь немедленным нанесением новых ударов по врагу. Поэтому мы решили продолжать контрудар. В нем должны были, наряду с корпусом Карпезо, участвовать все успевшие подойти к тому времени части 4-го и 8-го мехкорпусов. Боевой приказ требовал от них в течение ночи занять исходное положение и в 7 часов утра перейти в атаку, чтобы к исходу дня разгромить танковые и пехотные части противника, выйти в район Бойница. Милятын, Сокаль и соединиться с окруженными частями 87-й и 124-й стрелковых дивизий. На поддержку атакующих корпусов Военный совет фронта выделял три авиационные дивизии — все, чем мы здесь располагали. Значительные авиационные силы нацеливались против брестской механизированной группы немцев, о которой продолжала доносить наша авиаразведка. Навстречу ей с луцкого направления перебрасывался под Ковель 22-й механизированный корпус, по существу, главная ударная сила, сдерживавшая гитлеровцев, рвущихся к Луцку.

(Штаб ЮЗФ, вечер 25 июня и ночь на 26 июня, стр. 131)

Всю ночь мы провели у телефонных и телеграфных аппаратов. Первое донесение было получено от генерала Рябышева в четвертом часу утра. Командир корпуса сообщал, что его 34-я танковая дивизия подходит к Радзивилову (чуть севернее Броды), 12-я танковая — к Бродам, а 7-я моторизованная все еще у Буска, на берегу Западного Буга. Не дожидаясь ее, танковые дивизии в назначенный срок приступят к выполнению боевой задачи. Рябышев просил поддержать корпус авиацией и прикрыть его правый фланг.

(Штаб ЮЗФ, утро 26 июня, стр. 132)

Рано утром 8-й мехкорпус генерала Рябышева атаковал врага силами 12-й и 34-й танковых дивизий под командованием генерала Т. А. Мишанина и полковника И. В. Васильева. Перед ними были полнокровные соединения немецкого 48-го моторизованного корпуса, в том числе его 10-я танковая дивизия. Перевес в силах был на стороне противника, но он не выдержал удара советских танков, попятился. Генерала Д. И. Рябышева, комиссара корпуса бригадного комиссара II. К. Попеля и командиров обеих наших дивизий видели в этот день в самом пекле боя. Возглавляемые ими войска 10 километров гнали фашистов, с ходу овладели местечком Лешнево, захватили там большие немецкие обозы. Фашистское командование бросило против советских войск крупные силы авиации и все резервы, оказавшиеся под рукой. Поэтому наши танки подошли к самому Берестечко, но дальше продвинуться не смогли.

Удар 8-го мехкорпуса оказался, к сожалению, изолированным. Сосед слева не смог поддержать его. Корпус генерала Карпезо с трудом отражал непрекращавшиеся атаки противника. А тут еще вражеская авиация засекла его командный пункт. В результате ожесточенной бомбежки штаб понес большие потери. Был тяжело ранен генерал Карпезо. Командование корпусом принял его заместитель полковник Г. И. Ермолаев. И хотя к этому времени к району Буска начали подходить передовые части 8-й танковой дивизии, ввести ее в бой не удалось: еще не было налажено управление войсками с нового КП корпуса.

(Штаб ЮЗФ, 26 июня, стр. 131)

Перед тем как улететь 26 июня в Москву, Г. К. Жуков еще раз потребовал от Кирпоноса собрать все, что возможно, для решительного контрудара.
=======================

Генерал-армии Жуков Г.К появился в штабе ЮЗФ в ночь с 22 на 23 июня 1941.

После обсуждений обстановки, он переговорил с командующим 6-й армией и выехал к нему во Львов (120 км по прямой – по времени это два с лишним часа). Итого в часов 8-9 Жуков мог оказаться во Львове. Какое-то время ушло на посещение штаба 6 армии (до 10 – 11 часов). Если Жуков дальше поехал на поиски штаба 8 мехкорпуса – под Самбор, то на поездку туда-обратно до Львова могло уйти часа 4. Итого встретиться с Рябышевым в тот день он мог в 12 – 13 часов и не под Бродами, а еще где-то южнее Львова. Возврат во Львов мог произойти в 15-16 часов. Потом надо было возвращаться в Тернополь, так как вечером 23 июня 1941 Жуков был в штабе ЮЗФ.

Но был ли у него смысл ехать из Львова на поиски штаба Рябышева днем 23 июня, если его дивизии находились еще между Самбором и Львовом? Побеседовать он мог и по телефону.

В мемуарах маршала (том 2, издание 7, 1986, стр. 14) эта ситуация излагается так:

В 9 часов утра 23 июня мы прибыли на командный пункт командира 8-го механизированного корпуса генерал-лейтенанта Д.И.Рябышева.... По внешнему виду комкора и командиров штаба нетрудно было догадаться, что они совершили нелегкий путь. Они очень быстро прошли из района Дрогобыча в район Броды, настроение у них было приподнятое.... Д.И.Рябышев показал на карте, где и как располагается корпус. Он коротко доложил, в каком состоянии его части.

- Корпусу требуются сутки для полного сосредоточения, приведения в порядок материальной части и пополнения запасов, – сказал он. – За эти же сутки будет произведена боевая разведка и организовано управление корпусом. Следовательно, корпус может вступить в бой всеми силами утром 24 июня.

- Хорошо, - сказал я.

......

(Там же, стр. 15):

24 июня в наступление перешел 8-й механизированный корпус Д.И.Рябышева в направлении на Берестечко....
=============

Итак, Жуков указывает, что он встретился с Рябышевым где-то в районе Броды утром 23 июня. Но, во-первых, по карте от Дрогобыча до Брод по прямой 150 км. – и это по очень пересеченной предгорной местности Предкарпатья! "Быстро" (за сутки) провести по такому маршруту 900 танков своим ходом? Задача очень сложная, если сказать, практически невыполнимая. О чем, собственно и рассказывает маршал Баграмян. И он же указывает другую дату, когда танки Рябышева выходили к Бродам вторая половина 25 июня! А наступать они начали, соответственно, на следующее утро - 26 июня 1941.

Таким образом вопрос о дне встречи генералов Жукова и Рябышева разделяется на два: на вопрос по дате их встречи (23 или 24 июня?) и на вопрос по дате начала контрудара 8-го мехкорпуса (24 или 26 июня?).

Возможно, путаницу в датах допустили составители текста мемуаров маршала из-за того, что в него они добавили тексты переговоров Жукова с другими генералами. В частности, на стр. 20-22 приводится запись переговоров по телефону Жукова с командующим 5-й армией генералом М.И.Потаповым (начался в 17-00 24 июня 1941 сходится с сообщением Баграмяна). В этом разговоре о 8-м мехкорпусе Жуков сказал следующее (стр. 21:

- Карпезо и Рябышев наносят контрудары в таких направлениях: Карпезо через Броды на северо-запад, основные бои к настоящему времени проходят, видимо, километрах в пятнадцати северо-западнее Брод; Рябышев левее – в северном направлении. Этим маневром вам будет оказана помощь....

============

Итак, по записи переговоров Жукова вечером 24 июня получается, что 8-й мехкорпус НАНОСИТ контрудар.

Но это можно оценить по-разному: то ли УЖЕ наступает, то ли еще ГОТОВИТСЯ к наступлению, но решение о котором уже принято.

Ну а авторы текста мемуаров, пытаясь восстановить датировку, могли подумать, что 8-й мехкорпус 24 июня УЖЕ наступал. Соответственно, встреча Жукова и Рябышева должна была состояться РАНЬШЕ этого наступления, - т.е. 23 июня.

Если такое объяснение соответствует истине, то получается вывод, что авторы текста мемуаров Жукова очень произвольно обращались с документами о том времени (если и держали их в руках - или им их выдавали в очень ограниченном количестве?). Вместо того, чтобы шире ссылаться на журналы боевых действий, реальные приказы, донесения и т.д., они применяли метод произвольного "сочинения на тему". И тут возникает другой вопрос: а почему? Что помешало?

Home ]