[ На главную ]

Уничтожение Польши как предпосылка прорыва германских моторизованных и бронетанковых сил на Западе (1)

Журнал «Военный вестник»

Перевод с немецкого А. ЛЮБАРСКОГО

Описывая военные события в Европе с момента начала германского наступления на Францию, датская ежедневная газета «Политикен» отмечает, что каждый из противников Германии рассчитывал на другого: Франция рассчитывала на Бельгию, Англия — на Францию и т. д. Газета пишет: «Франция рассчитывала на сопротивляемость бельгийских оборонительных линий. Однако они пали одна за другой. Произошло так, как если бы Франция и Англия ничему не научились; в то же время Германия явилась единственной страной, которая извлекла для себя уроки войны 1914—1918 гг. и которая на этот раз уже полностью осуществила план Шлиффена, значительно усилив свое правое крыло. Как мы теперь уже знаем, бои в Бельгии, во Фландрии и в Артуа оказались решающими. Голландская и бельгийская армии скоро вышли из строя, а помощь со стороны Англии ограничилась самолетами и парой экспедиционных корпусов неизвестного состава.

Французская армия была в значительной мере ослаблена. Нам неизвестно, что мог бы сделать генерал Вейган, если бы он с самого начала стал во главе руководства армией. Во всяком случае он пришел слишком поздно. Все указывает на то, что в Англии надеялись на истощение силы германского наступления; это дало бы Франции возможность выиграть время для накопления сил.

Однако усталость может явиться следствием не только победоносного наступления, но и продолжительного отхода. Все резервы генерала Вейгана были скованы на итальянской границе. Объявление войны Италией в момент решительного боя помешало французскому главнокомандующему сиять эти силы и бросить их против германских войск. Вслед за тем была прорвана и обойдена линия Мажино, и германские войска достигли французских позиций на Луаре. Вместе с французской армией миллионы французских граждан обратились в бегство...»

Один американский наблюдатель описывает, как французское население, узнав о происходящих событиях, было буквально парализовано от страха. Французы не могли попять того, что на самом деле происходило. Еще четыре недели назад они верили в неприступность линии Мажино; французские политические деятели уверяли их в том, что нога германского солдата не ступит на французскую землю.

«Можно предположить, что после того, как французский народ оправится от пережитого морального потрясения, он испытает глубокую боль – такую боль, которую лучше всего может понять германский народ. И тогда буря возмущения поднимется против государственных и политических деятелей Франции. Именно они, будучи предупреждены,

=========
1. «Милитер-Вохенблат» № 10 за 1940 г.

/71/

имея все необходимые сведения для трезвой оценки положения, допустили эту войну, для которой Франция не была в достаточной степени подготовлена...»

Датское королевское военно-научное общество опубликовало в издаваемом им журнале исследование подполковника Фока «Участие германских бронетанковых дивизий в уничтожении польской армии». В этом исследовании автор распутывает весь сложный клубок нитей, ведущих от уничтожения польской армии, через Голландию и Бельгию к беспримерному военному поражению Франции. Подполковник Фок указывает, что в настоящее время можно уже с достаточной умеренностью установить причины организации и осуществления обороны Польши маршалом Рыдз-Смиглы именно таким образом, как это было на самом деле. Следует упомянуть, что французский Генеральный штаб сыграл несчастливую роль при составлении оборонительного плана Польши.

Оживленные споры велись вокруг личности маршала Рыдз-Смиглы. Как бы там ни было, именно он несет ответственность перед своим прежним отечеством и перед мировым общественным мнением за неслыханное военное отставание, которое привело к уничтожению Польши.

Подполковник Фок указывает на то обстоятельство, что оборона польской территории, окруженной с трех сторон Германией или областями, занятыми германскими войсками, была отнюдь не легкой задачей. Военные специалисты ставят польскому маршалу в вину тот факт, что он попытался организовать оборону всех польских границ и, в частности, Познаньской провинции, глубоко вклинившейся в германскую территорию. По мнению автора исследования, этот упрек сделан вполне заслуженно.

Что же именно побудило Рыдз-Смиглы к применению подобной военной стратегии? Об этом подполковник Фок пишет в своем труде следующее:

«В эпоху, предшествовавшую первой мировой войне, учили тому, что район, как таковой, не имеет значения, так как все стремления к достижению победы должны объединяться в единое русло. После окончания войны 1914—1918 гг. этот взгляд был изменен в том смысле, что стали придавать крупнейшее значение укреплению и обороне районов, высокоразвитых в промышленном и сельскохозяйственном отношении, имеющих огромную важность для военного хозяйства. Именно исходя из этой точки зрения, Франция и выдвинула свою линию Мажино к самой границе. Все эти соображения побудили польского маршала организовать оборону богатейших районов страны, имеющих жизненное значение для хозяйства Польши (промышленные центры Каттовицы и Кельцы, область р. Варты). При отводе обороны за линию, организованную в тылу рек Нарев-Висла-Сан, столица страны – Варшава – оказалась бы на первой линии уже в самом начале кампании; это обстоятельство могло повлечь за собой немедленную сдачу коридора и нового польского порта Гдыня».

Но если эти стратегические моменты побудили польского маршала выдвинуть оборону к самой границе, то возникает основной вопрос: располагала ли польская армия достаточной силой для удержания этой выдвинутой оборонительной линии? Датский автор отвечает на данный вопрос безусловным «нет» и рассуждает при этом следующим образом.

В Польше были плохо осведомлены о фактическом положении германской армии; ее силы и боеспособность недооценивались, тогда как свои военные силы были, наоборот, переоценены (таким образом, Польша совершила ту же ошибку, что и западные державы в современной войне). В Польше намеревались вести против Германии насту-

/72/

пательную войну, исходя при этом из предположения, что большая часть германских войск будет скована на западе — у франко-германской границы.

Далее подполковник Фок пишет, что в планы польского маршала входило одновременное нападение на Восточную Пруссию и Силезию, чтобы связать крупные германские силы в Померании и Словакии и тем самым предотвратить нарушение немцами польских военных планов.

Следует ясно и четко заявить, что благодаря безответственным нашептываниям французских и английских политиков и военных польские руководящие государственные и военные деятели страдали манией величия. Характеризуя исключительно примитивную и отсталую военную подготовку Польши, подполковник Фок считает, что для осуществления военных планов Польши решающее значение могла бы иметь непрерывная укрепленная линия вдоль германо-польских границ. Вместе с тем не могло быть и речи о создании подобной укрепленной полосы, поскольку она с финансовой точки зрения оказалась бы Польше не под силу. Следует иметь в виду, что одна лишь германо-польская и словацко-польская граница имеет в длину 1 400 км, притом без каких бы то ни было естественных препятствий. Для сравнения можно указать, что общая длина французской линии Мажино не превышает 350 км, причем, около половины всей ее трассы усиливается естественным препятствием — р. Рейном.

Польской армии недоставало решительно всех видов вооружения: танков, зенитных орудий, истребительных самолетов, авиационных пушек. Конечно, в свое время польское правительство наметило программу вооружений, однако вплоть до сентября 1939 г. она была весьма далека от завершения. Согласно этой программе каждый пехотный полк должен был иметь на вооружении 9 противотанковых орудий, но на самом деле лишь немногие дивизии располагали необходимым количеством орудий, а в большинстве полков насчитывалось всего 2—3 орудия. Польская армия мирного времени состояла из 30 дивизий; при мобилизации к ним должны были присоединиться еще 10 дивизий. В соответствии с планами польского маршала из числа этих 40 дивизий 28 дивизий должны были образовать 5 армий и тотчас же направиться к границе. Однако такое прикрытие границ было бы чрезвычайно растянутым и прерывистым, поскольку каждой дивизии отводился участок фронта длиной в 50 км. Основная масса этих пограничных войск прикрытия была приведена в боевую готовность тремя последовавшими друг за другом призывами за период с 15 августа по 1 сентября 1939 г. О чрезвычайно плохой системе организации дела обороны свидетельствует уже один тот факт, что всего лишь одна дивизия прибыла на левый фланг армии. Все остальные дивизии, которые были приведены в боевую готовность лишь к моменту всеобщей мобилизации, не успели даже установить связь с этой армией.

Остальные 10 дивизий польской армии были сформированы во время всеобщей мобилизации и подлежали сосредоточению в районе Кельцы — Радом, на западном берегу р. Вислы, северо-западнее впадения р. Сан. Эти силы должны были образовать главный резерв. Рыдз-Смиглы намеревался использовать их против правого крыла германской армии, которая могла бы двинуться из Силезии на Варшаву, или же против левого фланга германских армий, которые могли выступить в направлении Кракова и Львова вдоль верхней Вислы.

Таковы были в общих чертах планы польского маршала.

Автор статьи останавливается также на составе германской армии, разгромившей Польшу, и оценивает ее силы в 60 дивизий, из числа которых 26 дивизий были объединены в северную группу под коман-

/73/

дованием генерала Бока, а 34 — в южную группу, руководимую генералом Рунштедтом. В числе этих 60 дивизий находилось 15 бронетанковых дивизий; из них 3 тяжелые и 4 легкие были включены в состав северной группы, а 5 тяжелых и 3 легких — в состав южной группы германской армии.

Подполковник Фок считает, что главная заслуга в успехе польской кампании принадлежит германским бронетанковым дивизиям. Он пишет: «Перед тяжелыми бронетанковыми дивизиями была поставлена задача прорвать фронт противника, тогда как легкие бронетанковые дивизии должны были появиться внезапно и напасть на противника с тыла, чтобы тем самым отрезать ему все пути к отступлению. Однако в польском походе разница между тяжелыми и легкими бронетанковыми дивизиями на практике не проявилась очень ярко, поскольку как те, так и другие приняли активное участие и в прорывах неприятельского фронта и в действиях в тылу у противника. Это объясняется главным образом тем обстоятельством, что польская армия была совершенно разгромлена и находилась в таком состоянии, которое исключало возможность оказания ею сколько-нибудь серьезного сопротивления...»

Автор рассказывает далее о том, что германские бронетанковые дивизии состояли не только из одних танковых частей; им были приданы также моторизованные пехотные, артиллерийские и инженерные войска с целью удержания захваченных районов до прибытия других войсковых соединений. Таким образом, бронетанковые дивизии имели возможность самостоятельно отражать частные контратаки противника, форсировать водные преграды, исправлять разрушенные мосты, железные и шоссейные дороги и т. п.

Внезапность германского наступления столь сильно нарушила функционирование всех польских военных органов, что взаимодействие и связь между ними фактически прекратились. Германская авиация уничтожила польские военно-воздушные силы в ангарах и привела в полную негодность для взлета и посадки большинство польских аэродромов. Тем самым она завоевала неоспоримое превосходство в воздухе. Уже с 1 сентября германские военные самолеты приступили к систематическому разрушению железнодорожных линий, к бомбардировкам гарнизонов и пунктов сосредоточения войск; им удалось настолько нарушить связь и сообщение в стране, что дальнейшая мобилизация оказалась невозможной.

Подполковник Фок подробно описывает полную дезорганизацию польской обороны: 5 армейских групп, которые должны были обеспечивать границу, даже не достигли отведенных для них позиций, а сосредоточились в произвольно и без всякого плана выбранных пунктах. В продолжение многих дней они были предоставлены самим себе, причем между ними не было никакой связи. Главный резерв, которые должен был сосредоточиться в районе Кельцы — Радом, не собрался в назначенное время, и там оказалось лишь несколько отдельных дивизий. Остальные дивизии резерва подходили друг за другом и поодиночке разбивались немцами. Для того чтобы протекать организованно и в полном порядке, мобилизация в Польше должна была начаться на 14 дней раньше. Таким образом, уже с самого начала кампании военное руководство оказалось не в состоянии справиться с ходом войны.

С большой похвалой отзывается подполковник Фок о надежности, точности и четкости организации германского наступления Он пишет, что в то время, как германские летчики бомбардировали тылы, легкие и тяжелые бронетанковые дивизии прорвали линию фронта и атаковали штабы, батареи, армейские органы управления и снабжения и т.д. Вслед за тем они продвинулись дальше, атаковали польские коммуни-

/74/

кационные линии и отрезали все пути отхода войскам, которые оказались в критическом положении. Самолеты на бреющем полете препятствовали передвижению польских войск; особенно сильно досталось при этом артиллерии конной тяги, которая попросту побросала всю материальную часть и обратилась в бегство. В то время как польские армии могли маневрировать лишь ночью, германские соединения вполне надежно и беспрепятственно использовали для этой цели круглые сутки.

Далее автор подробно останавливается на том, как польский маршал оказался вынужден принять бой на линии рек Буг — Висла — Сан, для того чтобы осуществить перегруппировку оставшихся в его распоряжении сил. Однако никакие контрмеры не могли задержать германское победоносное продвижение. Подполковник Фок описывает его так:

«Часть этих огромных успехов следует приписать в основном германским бронетанковым дивизиям, которые в своем наступлении прорвали без особых затруднений фронт польских войск. Бронетанковые части, наступавшие из Восточной Пруссии и Померании, осуществляли свои операции вдоль нижнего течения Вислы, тогда как генерал Бласковиц и войска Рейхенау препятствовали переходу р. Сан польскими частями. Наконец, бронетанковые дивизии из состава армии генерала Кюхлера продвинулись к Брест-Литовску и захватили переправы через Нарев и Буг.

Германские бронетанковые дивизии чрезвычайно быстро продвигались вперед, и поэтому следует предположить, что они не встречали на своем пути сколько-нибудь значительного сопротивления. Так, например, одна бронетанковая дивизия из группы генерала Бласковица, ведя бои против 21-й польской пехотной дивизии, прошла за 8 суток 250 километров. Этой дивизии удалось даже достичь пригородов Варшавы. Не располагая пехотой, бронетанковая дивизия не могла вести бой в условиях населенного пункта, но тем не менее этот огромный скачок вперед имел большое военное значение. Действия германских бронетанковых дивизий помешали польской армии во-время достичь правого берега р. Вислы».

После того как исчезла всякая возможность задержать германское наступление на рубежах рек, Рыдз-Смиглы решил собрать последние остатки польской армии, находившиеся в южной и юго-восточной частях страны, и сосредоточить их на позиции южнее Львова, имея у себя в тылу Румынию.

Поляки надеялись продержаться здесь некоторое время. Однако после того, как 17 сентября русские перешли свою западную границу и ударили полякам в тыл, все было потеряно. Дальнейший ход событий, приведший к тому, что польский маршал бежал в Румынию и был там интернирован, достаточно хорошо известен всем и не нуждается в описании.

Заканчивая свое исследование, подполковник Фок приходит к следующим выводам:

«Вслед затем польская армия осталась без верховного командования. Несмотря на то, что отдельные ее воинские части в некоторых случаях дрались до последнего патрона, она уже не могла избежать своей участи, т. е. полного уничтожения. Заслуга германских бронетанковых дивизий в этом столь благоприятном для Германии исходе польской кампании подчеркивалась уже неоднократно и с полным правом на это. Различия между боями на французском фронте в 1918 г. и операциями в Польше 21 год спустя выступают совершенно отчетливо. В 1918 г. артиллерия вела наступление, пехота медленно продвигалось вперед за мощным огневым поясом, танки медленно шли перед наступавшими войсками, тогда как деятельность воздушного оружия ограничивалась службой разведки и связи для действующих наземных

/75/

войск. Малейшее продвижение вперед стоило огромных напряжений и колоссальных потерь.

В 1939 г быстро движущиеся по польским равнинам бронетанковые дивизии выступают уже как вполне самостоятельные, высоко подвижные соединения, выполняющие в маневренной воине особые, лишь им одним свойственные задачи. В период мировой войны 1914—1918 гг. мы познакомились с позиционной войной. В настоящей войне между Германией и западными державами, к которой польская кампания явилась своего рода предисловием, мы уже с самого начала наблюдаем развитие механизированных военных действий».

Собственно говоря, польская кампания могла бы наглядно показать западным державам, что ожидает их в схватке с Германией. А между тем беспримерная беспомощность вооруженного содействия Англии и полный разгром всей французской армии ясно доказывают, что политические и военные руководители западных держав ничему не научились из предшествовавших событий. Все, что осуществила Германия в Норвегии, в Голландии, перед укрепленными линиями Бельгии и на полях боев во Франции, есть лишь тактика польского похода, но в более широких масштабах этой войны. Поэтому следует признать, что военные и политические руководители западных держав были своевременно и в достаточной степени предупреждены.

/76/

(14/05/2011)

[ На главную ]