|
|
|
[ На главную ] "Военная мысль", 1941, 1 Оперативное
предвидение Капитан запаса Н. И. ПАВЛОВ
В эпоху невиданного развития военной техники, когда в каждом сражении тактике одной стороны противопоставляются новые боевые и организационные формы другой, борьба за моральное превосходство над противником ведется особенно упорно. В этих условиях решение оперативных задач в процессе боя все более усложняется. Противник, не обладающий достаточной выдержкой, в напряженный момент боя или в момент появления нового, неизвестного до сих пор оружия деморализуется, полностью теряет инициативу и несет большие потери. Он вынужден вносить различные изменения в ранее намеченные планы операций. А отсюда меняется в корне и основной план всей кампании. Ряд примеров из истерического прошлого и особенно опыт войны 1914–1918 гг., пополнившей арсенал военной техники новыми, никогда ранее не применявшимися средствами войны, со всей очевидностью подтверждают губительное влияние невольной растерянности или сознательного пренебрежения командованием тем или иным неожиданным явлением в процессе операций. Тактика — это способы непосредственного проведения в жизнь стратегических идей. Как правило, тактика должна обладать способностью обеспечить успех боя в любой обстановке. При этом она должна быть всегда готова противодействовать всякой неожиданности со стороны противника, встретить новое оружие врага контрударом или ловким маневром обесценить нападение другой стороны. Находчивостью и быстротой соображения вместе с имеющимися под рукой боевыми, а иногда и довольно мирными по своему значению средствами достигается успех, дающий в некоторых случаях несоизмеримо больший эффект, чем достижения, полученные в результате численного перевеса. Одним из примеров этого может явиться использование парижских такси французским командованием в боях па Марне в сентябре 1914 г. для переброски частей 6-й армии в обход правого фланга немцев. Этим было достигнуто сосредоточение сил французов в несколько раз быстрее, чем это могло предполагать германское командование. Таким образом, в критический для Антанты момент привлечение для нужд армии сугубо мирных средств привело к неожиданному и большому стратегическому успеху. Неверие же в возможность переброски значительных сил до того момента неорганизованным городским транспортом, пренебрежение к этому транспорту могли повлечь за собой крупнейшее поражение англо-французских армий. Вольная или невольная медлительность
маршала Груши в свое время /32/ погубила Наполеона, ограничив его второе появление на мировой арене 100 днями. Возьмем случай применения нового средства военной техники из практики первой мировой империалистической войны. В апреле 1915 г. в районе Ипра немцами впервые были применены отравляющие вещества; при этом две французские дивизии были полностью уничтожены. Здесь имело место бескровное уничтожение войск и захват района немцами при помощи нового боевого средства, несмотря на то, что англо-французское командование еще за две недели знало как о предстоящем применении немцами газов, так и об исходном пункте атаки. Вместо того чтобы определить противника и самим начать наступление, англо-французское командование предпочло пассивно ждать надвигающихся событии. Оно фактически не приняло никаких мер против готовившегося отравления своих войск. Между тем контрудар мог явиться единственным средством для дезорганизации подготовленного немцами наступления. Этот контрудар способствовал бы захвату нового, еще не примененного оружия и ускорил бы раскрытие тайны противогаза. Своевременная инициатива помогла бы англо-французскому командованию не только избежать бесцельной гибели двух дивизий, но и ликвидировать внезапность выступления на арену войны нового боевого средства. Приведенный пример лишний раз убеждает, что пассивная оборона в качестве меры противодействия новым боевым средствам войны неприемлема. Наоборот, активность, притом максимальная, не только затруднит эксперименты с новыми средствами борьбы, но и внесет путаницу в план операций противника. Военное изобретательство в области вооружения, усовершенствование и модернизация прежнего огневого технического оснащения, появление массовой боевой авиации, новых организационных форм наземного и воздушного боя, десантов диверсионного и полевого назначения, наконец, применение массированных бронетанковых и моторизованных соединений — все это свидетельствует о том, что военное изобретательство далеко не закончено. Возможно, что в ближайшее время мир познакомится с еще более сложными техническими и особенно химическими боевыми средствами войны. Прогресс техники, повседневно внедряемой во все поры военной системы, обязывает командование всех специальностей вводить наряду с новой техникой и новые приемы наступления и обороны. Поэтому в условиях современной воины чрезвычайно большое значение имеет оперативное предвидение и тактическая предусмотрительность. При сильной воле и инициативе эти элементы всегда обеспечат успех. Именно эти элементы в свое время способствовали Ганнибалу в уничтожении римских фаланг под Каннами. Предусмотрительность дала возможность карфагенскому полководцу в одном бою трижды использовать в разных направлениях свою превосходную конницу; именно благодаря предвидению Ганнибал достиг того, что слабейшие его части (иберийцы и галлы) были в бою не обузой, а одним из средств к переходу от возможного поражения к блестящей победе. Одним из элементов стратегии Цезаря являлось избегать сильной стороны противника. В наше время сильной стороны не избежать, так как она обнаруживается на земле, в воздухе, в районе боевых действий и в глубоком тылу. Тем не менее и в современных условиях мудрое правило Цезаря может стать жизненным, если вовремя предупреждать проявление противником своих сильных сторон. Германия в апреле 1940 г. предупредила оккупацию Норвегии английскими экспедиционными силами. В данном случае английский флот, сильная сторона про- /33/ тивника, не смог помешать германским войскам захватить в один день почти все стратегические пункты в Дании и Норвегии. * * * Как это вытекает из военно-исторического прошлого и из практики современных войн, поражения являются следствием игнорирования специфики каждого театра войны, его природных условий, материальных преимуществ своих и врага; поражения также приходят в результате применения не приспособленных к данному театру войск. Лучшим примером беспринципного использования нового тактического средства может служить попытка англо-французского командования в сентябре 1916 г. произвести на Сомме боевое крещение танка. Танки были применены без учета особенностей местности и технических качеств самих машин. Нежелание английского командования считаться с мнением специалистов-танкистов, сигнализировавших о неудачном выборе района для танкового дебюта, привело к тому, что первое появление танков на арене войны не принесло ни морального, ни физического ущерба врагу. В июне 1917 г. англичане, не считаясь с опытом, полученным на Сомме в 1916 г., бросили массу танков в Пешендейльские болота, где большинство их, не дойдя до переднего края полосы противника, увязло в грязи вместе с пехотой и артиллерией. Таким образом, грозное боевое средство новейшего типа — танки — было незаслуженно скомпрометировано. В дальнейшем, как показали бон под Камбре в ноябре 1917 г., танк, истребитель пулеметов и живой силы, завоевал себе заслуженное уважение. При этом следует заметить, что, несмотря на длительный срок от Соммы (сентябрь 1916 г.) до Амьена (август 1918 г.), германское командование в свою очередь не сумело организовать борьбы с танками, и за это оно вынуждено было поплатиться в боях 8 августа. Быстрое продвижение в глубь страны массированных танковых соединений в Бельгии и Франции в 1940 г. вполне доказало, что умелое использование этого рода оружия в известных условиях делает танк гегемоном полей сражений. Предвидя значение танка и использовав все лучшее из идей Эймансбергера и Фуллера, германское командование, не в пример "нерадивым родителям" танка —- англичанам, сумело правильно использовать танки как бесспорно крупный фактор прорыва фронта. Предвидение, предусмотрительность и дисциплина позволили Германии, не растрачивая энергии на укрепленной линии Мажино, разгромить силы Голландии, Бельгии, Англии и Франции. Эти страны могли сделать нужные выводы из опыта предыдущих войн, особенно из польско-германской войны 1939 г. Но они этот опыт не учли, чем и объясняются их систематические неудачи. Из всех вышеприведенных примеров совершенно ясно следует, что в современных условиях войны мало обладать людскими резервами, отличной материальной частью и сознанием своего превосходства на земле, на морях и в воздухе; надо еще уметь целесообразно использовать сложную технику и специальные кадры. Побеждает наиболее передовая тактика, наиболее правильное и соответствующее месту и условиям оружие, при этом без участия в самой войне каких бы то ни было ортодоксальных соображений. Именно такому стилю ведения войны Германия обязана своими успехами 1939-1940 гг. * * * Стратегии современной эпохи в большинстве случаев преследует дальние цели. Раз начавшиеся боевые действия не заканчиваются раз- /34/ громом одной воюющей страны. Современная империалистическая война втягивает в свою орбиту все новые и новые страны, черпая оттуда людские и материальные ресурсы как в скрытой, так и в явной форме. В этих условиях стратегия все больше и больше в своих планах предусматривает для обеспечения боевых операций элементы морального уничтожения, т. е. элементы воздействия не только на армию своего противника, но и на его мирное население с целью ускорить окончание войны и этим избежать собственной экономической и моральной катастрофы. Однако, как показала действительность англо-германской войны, молниеносность при всех достижениях техники все же в некоторых условиях обстановки уступает место методу измора, влекущего за собой борьбу на коммуникациях и нападения на глубокие тылы противников. Несмотря на крупнейшую роль техники и особенно отдельных ее видов, применяемых армиями воюющих стран, ни одна из этих стран в настоящее время не имеет еще такого средства (технического средства или способа борьбы), которое гарантировало бы ей быстрое окончание войны даже при превосходящем соотношении сил. Новая доктрина — борьба за воздушные пространства — создает стратегию дальних целей, не ограничивающуюся одним театром войны и одним или несколькими генеральными сражениями. Господство в воздухе — вот та кульминационная точка, к которой стремятся большие страны. Это резко меняет характер войны и тактику наземных войск. Перед каждым» родом войск прежде всего ставится требование уметь самостоятельно отражать атаку бомбардировщиков, бреющих и пикирующих самолетов и атаки бронетанковых соединений. Эта особенность современной войны требует участия в ней всех вооруженных сил страны и мобилизации промышленности и части населения, а в будущем, при проведении крупных десантных операций с воздуха и с моря, выявляется необходимость мобилизации и всего населения. Таким образом, тактика наземных войск и тактика воздушных и морских сил требуют такой же модернизации, какой подвергаются и сами войска, их организация. При этом противовоздушной обороне должно быть придано актуальнейшее значение, так как ее задачей теперь будет не только оборона от воздушных налетов и ликвидация их последствий, но и борьба с десантами и прорывающимися бронетанковыми частями. Опыт войны в Китае, боевые действия в Испании, Голландии, Бельгии и Франции и наш собственный опыт войны с Финляндией могут явиться прочным фундаментом для создания новой общевойсковой и общегражданской тактики при обороне и в период наступления, которое, кстати сказать, в современных условиях всегда является наиболее целесообразным и активным видом военных операций. Чем же характерны современные боевые операции? Во-первых, как показали действия германских войск на западе и в Скандинавии, ортодоксальные методы войны отпали совершенно. Во-вторых, политика и стратегия стран, вступающих в войну, по-видимому, всегда будут направлены (кроме стремления победить на полях сражений) на получение эффективной компенсации за свои собственные потери, в первую очередь в виде захвата сырьевых и индустриальных районов. Потеря этих районов ослабит экономическую и оборонную мощь противника и, с другой стороны, усилит собственную мощь. Эти характерные моменты особенно рельефно проявились во второй империалистической войне. Как теперь уже можно установить анализом военных действий на Западе, наступление, осуществленное германскими войсками, в общем соответствует идее Шлиффена. Но разница между планом Шлиффена /35/ и планом современного германского командования заключается в том, что по плану Шлиффена предполагалось гигантское захождение правого крыла германской армии с обороной и демонстрациями на всем остальном фронте. В войне 1939—1940 гг. операция по охвату левого крыла союзных войск была разделена на два совершенно самостоятельных этапа. Первый этап заключался в трех концентрических ударах: 1) захват побережья Северного моря до нижнего течения Рейна, в результате которого капитулировала голландская армия; 2) форсирование р. Маас и выход германских войск в Бельгию между Антверпеном и Брюсселем.; 3) стремительный скачок наиболее мощной группы германских ударных соединений для прикрытия операции первых двух групп был направлен на стык границ Франции, Германии и Люксембург и дальше на прорыв фронта союзников между Намюром и Седаном, с последующим ударом этой группы в направлении Аррас, Амьен. Таким образом, был вбит огромный клин между северной и южной группами англо-французских войск, чем и была вызвана капитуляция бельгийской армии в конце мая 1940 г. В дальнейшем третья группа германских ударных соединении частью своих сил зашла в тыл франко-бельгийских и английских экспедиционных войск, находившихся в южной части Бельгии и северной Франции. Одновременно основная масса третьей германской ударной группы образовала подвижный фронт по линии Абвиль, Амьен, Ла Фер, Седан, с направлением правого фланга вдоль побережья Ла Манш на Гавр, а левого крыла — на юг от Седана вдоль рек Маас и Эн. Заняв Седан, этот важный узел, и преодолев эластичную систему обороны линии Вейгана, германские бронетанковые и моторизованные соединения проникли в район Парижа, заняли его и продвинулись дальше на юг, за пределы Луары, с одной стороны, а с другой — зашли в тыл всей системы линии Мажино. Этим был закончен второй этан германского наступления и была претворена в жизнь идея Шлиффена. Как видно из вышесказанного, основной недостаток плана Шлиффеяа — пассивный поворот всего фронта, кроме заходящего крыла из двух-трех армий, — в данном случае был устранен, так как в разгроме французских и других войск принимали самое активное участие все силы, предназначенные для этого Германией, причем все это было проведено в оперативном взаимодействии. В результате Германия получила, кроме военных трофеев и вооружения нескольких армий, дополнительные ресурсы угля, руды, жировых продуктов и различные другие запасы на оставленной союзниками территории. Многообразная комбинированная тактика и отличное взаимодействие наземных, воздушных и сравнительно слабых морских сил, иногда своеобразное, но правильное применение всех видов войск и техники — все эти элементы в короткий срок позволили Германии завершить наземные операция. Боевая техника и способы использования ее германской армией не приставляют собой чего-то принципиально нового. Теория и практика учений мирного времени Красной Армии включали и крупные парашютные десанты, и самостоятельное использование танковых и моторизованных соединений и пр. Однако в боевой обстановке теоретические положения и опыт учений впервые были проверены на полях сражений в Польше, Бельгии и Франции. В этом – интерес германского опыта. Отметим следующие моменты оперативного использования германской армией современных средств боевой техники /36/ Первое — использование парашютизма с определенными, прямыми и самостоятельными задачами и в ранее не применявшихся в боевой обстановке количествах. "Наступления с неба" союзники не предвидели и это явилось первым плюсом для немцев. Второе — концентрическое массированное использование бронетанковых огнеметных соединений, самостоятельно действовавших как при прорывах, так и в глубоком тылу союзников на точно определенных направлениях. Третье — хорошая организация и отличное взаимодействие головных ударных бронетанковых соединений с частями второго эшелона: мото-механизированными частями, с одной стороны, и с парашютными десантами — с другой. И, наконец, четвертое — авиация: взаимодействие германской бомбардировочной авиации с наземными войсками, бомбардировка коммуникаций линейных войск и резервов союзников, применение пикирующих самолетов при атаках бронетанковых и моторизованных частей союзников. К такому способу ведения войны союзники не были подготовлены. Способы вождения войск, примененные Германией в войне, противопоставленные союзной тактике (по существу, пассивной обороне), которая основана больше на "мистике", чем на реальных расчетах, необходимых для ведения современной войны, позволили немцам держать инициативу в своих руках на протяжении всех наземных операций. Правда, надо признать, что Германия, закончив операции на полях Западной Европы, пока еще не добилась решающих результатов. * * * В современной войне техника, вся промышленность и все население воюющих стран втягиваются в ее всеобъемлющую орбиту. Все материальные и живые силы мобилизуются для взаимного истребления. Эта особенность нашего времени, не сравнимая с эпохами Цезаря, Ганнибала, Наполеона и других прославленных полководцев, требует от населения активного участия в обеспечении обороны своей страны. Поэтому оперативное предвидение и тактическая предусмотрительность в наше время являются основными элементами тех мероприятий, которые должны быть положены в основу создания новой тактики всех родов уже существующих войск и подлежащих созданию в будущем. /37/ (24/04/2016) [ На главную ] |
