|
|
|
[ На главную ]
О предвоенном
планировании в журнале "ВИЖ", 6, 2006
Как-то искал в «ВИЖ» одну статью про после 1945 г., не нашел, зато наткнулся на статью про довоенное планирование в 6-м номере за 2006 г. Статья примечательна тем, что написал ее штатный военный профи-историк, генерал-майор И.П. МАКАР.
Журнал можно найти на двух
адресах (минимум):
Текст статьи выложен в архивном
файле - СКАЧАТЬ В подготовке Советского государства в конце 1930-х — начале 1940-х годов к отражению назревавшей агрессии гитлеровской Германии важное место занимали вопросы планирования применения Вооруженных Сил СССР в войне. Разработка оперативных планов (1) в этот период представляла собой сложный и непрерывный творческо-управленческий процесс, связанный с решением политических, дипломатических, идеологических, военных и других проблем. Планирование применения Вооруженных Сил в войне являлось главным звеном в функциях Наркомата обороны и Генерального штаба. Общее руководство этим сложным процессом осуществляло советское правительство. ........ 5 октября 1940 года план был рассмотрен правительством (фактически И.В. Сталиным и В.М. Молотовым). Будучи убежденным, что основная угроза исходит из района южнее Варшавы в направлении на Киев, И.В. Сталин дал указание усилить группировку войск Юго-Западного фронта (9). На основании полученных указаний в проект плана были внесены соответствующие изменения, и 14 октября 1940 года он был утвержден (10). Дальнейшая работа над планом стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР продолжалась уже с учетом позиции руководства страны о необходимости сосредоточения основных сил Красной армии на юго-западном стратегическом направлении. ...... Последующая работа над планом строилась с расчетом завершения ее не позднее 15 декабря, с тем чтобы к 1 мая 1941 года закончить разработку соответствующих документов в округах. После одобрения И.В. Сталиным «Соображений…» командующие войсками, члены военных советов и начальники штабов округов были вызваны в Генштаб для разработки оперативных документов, которые здесь же утверждались наркомом обороны. Все эти лица приняли участие в сборах высшего командного состава Красной армии, оказавших существенное влияние на оперативное и мобилизационное планирование. В ходе сборов были проведены стратегические игры по обстановке, созданной во многом в соответствии с последним оперативным планом. Зимой и весной 1941 года в связи с принятием руководством страны новых решений в области военного строительства работа над основными документами плана затянулась и продолжалась вплоть до мая 1941 года. Очередной, третий по счету проект был разработан в феврале 1941 года и 11 марта одобрен наркомом обороны и вновь назначенным на должность начальника Генерального штаба генералом армии Г.К. Жуковым. В основу февральско-мартовской редакции плана был положен вариант развертывания главных сил Красной армии на Западном театре южнее Полесья. К числу особенностей этого плана следует отнести следующее. Прежде всего в нем отрицалась целесообразность развертывания главных сил Красной армии против Восточной Пруссии и на варшавском направлении, так как имелись опасения, что борьба на этом фронте может привести к затяжным сражениям, свяжет главные силы советских войск, чем ускорит вступление Балканских стран в войну против СССР. Основными причинами для такого вывода являлись сложные природные условия, непригодные для широкого применения механизированных войск, и наличие мощных фортификационных сооружений на территории противника. Наиболее выгодным считалось сосредоточение основных усилий Красной армии к югу от Припяти, так как это позволяло после отражения наступления врага мощными ударами в направлении на Люблин, Радом и Краков разбить его главные силы и отрезать Германию от Балканских стран, лишив ее поставок нефти и сократив возможности маневра и переброски войск, вооружения и боевой техники (13). Последний предвоенный проект документа, названный «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками», был разработан в период с 5 по 15 мая 1941 года. ...... в обстановке, имевшей место к лету 1941 года, необходимейшим условием для успешного отражения агрессии и развертывания в последующем наступательных операций была организация стратегической обороны на Западном театре. Однако такой вариант действий, к сожалению, не предусматривался. Система ввода в действие плана прикрытия не учитывала возможности внезапного нападения противника. ...... Нарастающая угроза войны требовала от военно-политического руководства государства принятия практических мер по непосредственной подготовке и осуществлению стратегического развертывания Вооруженных Сил. В апреле—мае 1941 года Наркомат обороны и Генеральный штаб начали с согласия правительства проводить скрытое отмобилизование военнообязанных запаса под видом больших учебных сборов. Ставилась задача усилить войсковые части и соединения в 14 военных округах. Всего на учебные сборы до начала войны было призвано свыше 802 тыс. человек приписного состава, что составило 24 проц. его общего количества по мобилизационному плану МП-41 (36). Это мероприятие позволило усилить половину всех стрелковых дивизий, предназначенных в основном для действий на западе. Одновременно пополнились части и соединения других родов войск и видов Вооруженных Сил. Было принято очень важное решение о выдвижении войск второго стратегического эшелона — армий резерва Главного Командования. Формирование этого эшелона на Западном ТВД началось 13 мая 1941 года, когда с разрешения И.В. Сталина Генеральный штаб отдал распоряжения о выдвижении сформированных во внутренних округах четырех армий: 22-й — из Уральского военного округа в район Великих Лук, 21-й — из Приволжского военного округа в район Гомеля, 19-й — из Северо-Кавказского военного округа в район Белой Церкви и 16-й — из Забайкальского военного округа в район Проскурова. На запад перебрасывался и 25-й стрелковый корпус из Харьковского военного округа, переходивший в подчинение 19-й армии. Переброска войск была спланирована с расчетом завершения сосредоточения в районах, намечаемых оперативными планами, в период с 1 июня по 10 июля 1941 года. Осуществлялись и другие межокружные и внутриокружные перегруппировки войск. Всего из внутренних округов в соответствии с планом стратегического развертывания началось выдвижение 28 дивизий, 9 управлений корпусов и 4 армейских управлений. В это же время готовились к переброске еще три армии из Орловского, Сибирского и Архангельского военных округов (20, 24 и 28-я). Все эти войска должны были составить Группу армий резерва («армий второй линии») со штабом в Брянске, командующим которой предполагалось назначить Маршала Советского Союза С.М. Буденного (однако управление группы армий — то есть резервного фронта — к началу войны создано не было) (37). ...... по мере нарастания военной угрозы органы государственного и военного управления СССР уделяли достаточно пристальное внимание вопросам планирования стратегического развертывания Вооруженных Сил и непосредственной подготовки к войне. Отработка всех необходимых документов представляла собой непрерывный творческий процесс, в котором ведущую роль играли основные должностные лица Наркомата обороны и Генерального штаба под непосредственным руководством правительства страны. В целях сохранения государственной и военной тайны к разработке планов и ознакомлению с ними допускался строго ограниченный круг лиц. Планирующие документы в основном правильно отражали характер будущей войны, вероятных противников и способы их действий. Вместе с тем военно-политическим руководством Советского государства не всегда принимались решения, в полной мере отвечающие складывающейся обстановке. Так, был допущен просчет в определении сроков начала войны, неверно установлено возможное направление главного удара противника с началом вторжения, не соответствовали реалиям и взгляды на содержание начального периода войны и др. ..... Создавая мощную группировку войск на западе страны, И.В. Сталин рассчитывал не только обеспечить надежную защиту Советского Союза, но и полагал, что А. Гитлер, имея в тылу находившуюся в состоянии войны с Германией Англию, не решится выступить против столь значительных силь без предварительной подготовки. ..... Всех этих политических тонкостей ни нарком обороны, ни начальник Генерального штаба Красной армии скорее всего не могли знать. И возможные последствия как объявления мобилизации, так и упреждающего удара в той архисложной обстановке мог оценить только И.В. Сталин как руководитель государства, владевший всей полнотой информации. (20/01/2019) ================ Я попытался
узнать, в каких войсках (на каких должностях)
служил автор статьи.
Военная академия ГШ РФ –
заведение серьезное.
И оказалось, что полковник И.П.Макар
(впоследствии генерал-майор) "много лет"
отработал на кафедре истории войн в
Военно-Политической Академии им. В.И.Ленина. А
потом, видимо, перешел на аналогичную кафдру
другой академии.
На этой же кафедре служил и полковник Н.П.Золотов, которого упоминал В.Суворов в связи с другой статьей в "ВИЖ", 1993 год, N: 11: "Боеготовы были. Историко-статистическое исследование количественно-качественного состояния танкового парка Красной Армии накануне Великой Отечественной войны". Другими словами, занятия военной историей для генерал-майора Макара И.П. относились к кругу его ШТАТНЫХ обязанностей. Когда я слышу про "штатные обязанности", то обычно вспоминаю, как меня однажды гонял по стрельбе с закрытой ОП начальник артиллерии полка, приговаривая: "- Стрельба ШТАТНАЯ!!!". Т.е. это относилось к моим штатным обязанностям: управлять огнем батареи с закрытых огневых позиций. А для полковника Макара И.П. в ШТАТНЫЕ обязанности входили занятия военной историей. Каждый день с 9-00 до 18-00. Каждую неделю (кроме выходных). Каждый месяц (кроме отпуска). Каждый год ("много лет"). В т.ч. он вполне "по работе" мог посещать ЦАМО и другие архивы ("- А мне надо! Я готовлю такую-то лекцию/статью в "ВИЖ"!") Поэтому у меня возникла мысль выложить указанную статью на своем сайте и привести свои комментарии.
Вопрос может возникнуть уже в самом начале по одному только заголовку статьи: что означает "из опыта"? Т.е. статья как бы не касается ВСЕХ сторон того процесса? А только каких-то отдельных "элементов"? Почему не коснуться сразу всех и не назвать статью конкретнее (например): "ЧТО И КАК ПЛАНИРОВАЛ ГШ РККА ПЕРЕД 22.06.1941?" Видимо, какая-то причина была, которая не позволила штатному историку озвучить тему поконкретнее. Ну что ж, для начала можно ознакомиться и с "некоторыми элементами" "опыта".
В целом правильно. И вполне понятно, что именно Наркомат обороны занимался конкретно планированием применения ВС страны. Но жалко, что перечень мероприятий почему-то размещен не здесь (в основном тексте), а перенесен в ссылку в конце работы.
Ибо при таком подходе просто разорвана логическая связь между двумя взаимосвязанными задачами: 1. Задача отражения назревавшей агрессии гитлеровской Германии. 2. Порядок сосредоточения войск в запланированных районах развертывания, их прикрытия, а также последующего применения и, соответственно, порядок проведения мобилизации. Как известно, в армии все должны действовать по приказам. А любой приказ на применение войск должен начинаться с информации о противнике. Одно дело, если противник создает оборонительные районы в таких-то местах и другое – если разведка нашла информацию, что противник может начать наступление там-то и там-то. Если противник обороняется (т.е. если по ряду причин вряд ли он будет наступать), то наши войска в принципе могут не спешить: тщательно подготовиться (по нормативам), правильно сосредоточиться к определенной дате и уже потом – начать. Но если появляется угроза самим попасть "под раздачу", то чесать затылки некогда. Строевые части в угрожаемых районах УЖЕ должны быть приведены в повышенную боевую готовность и начать "бдить" каждую минуту. А Генштаб срочно занялся бы управлением процесса усиления своей группировки в определенных местах (исходя из наиболее эффективных схем отражения возможного вражеского наступления). Поэтому всего лишь упоминания о якобы "назревании агрессии гитлеровской Германии" маловато будет. Откуда возникла такая информация? Разведка доложила? Какая? Что сообщалось конкретно о местах "назревания"? Или это было так сказать "опасения на всякий случай у политического руководства страны"? Но это же разные ситуации. Понятно, что 22.06.41 стало известно о вражеском нашествии. А до той даты никакие действия советского военного руководства нельзя объяснять обезличенным "назреванием". Тем более как источник долгосрочного планирования. Так как само "назревание" отличалось от месяца в месяц. Одно дело "назревание" в феврале 1939 г., другое – в марте 1940 г. или в мае 1941 г. Но Автор статьи в данном месте подробностей не касается. Как бы и так "всем известно", что "обстановка" назревала. Как же учитывалось это "назревание" в долгосрочном планировании советским Генштабом? Конкретная война началась в конце июня 1941 г. "Назреть" она могла конкретно за несколько месяцев до этой даты. Чисто технически невозможно собрать многочисленную ударную мото-механизированную группировку и держать ее у границ долгими месяцами и годами. По имевшейся в те годы теории мото-мехвойны собрать такую группировку следовало в сжатые сроки перед конкретным началом боевых действий на конкретных направлениях. Причем, собрать максимально скрытно от будущего противника. Где собирать и как начинать – теория тоже объясняла: на флангах изгибов будущей линии фронта. И из расчета: фронт пробивают стрелковые войска, а в прорыв уходят механизированные. По количеству это определялось как 1 мехкорпус на 2 стрелковых (пехотных). Соответственно, исходя из такой теории и должны были строиться планы по подготовке отражения возможной агрессии. Т.е. следовало определить угрожаемые места изгибов границы, в которых возможному противнику было бы выгодно собрать свои ударные части. А также полезно просчитать возможный ход развития событий на ближайшие несколько дней (до недели). И уже на основе этой информации заниматься более конкретным планированием выбора районов развертывания и сосредоточения своих войск, частей их прикрытия, их тылов, инженерной подготовки местности и вариантов последующих боевых действий. Таким образом, тема конкретной подготовки определенного ТВД всегда конкретна и не может начинаться от "царя Гороха". Ее логичнее начинать с появлением конкретных разведданных о назревании угрозы нападения. Например, такого-то числа такого-то года в ГШ стала поступать информация об усилении группировки такого-то соседа по границе. Это понятно. Но возможен вариант, что разрабатывать проект "соображений" могло приказать свое же высшее политическое руководство исходя из каких-то своих соображений. Тогда это уже другая ситуация. И в научной работе эти моменты полезно не только озвучить (назвать, перечислить), но и уточнить. Иначе упоминание о "назревании" ясности не внесет.
Правильно. Перечислить главных руководителей процесса военного планирования можно и нужно. Другой вопрос, для чего начинать объяснять "назревание" с 1938 г.? В 1938 г. у СССР даже не было общей границы с Германией. В том году (и до конца 1939-го) если уж и пришлось бы воевать СССР с кем-то на западных границах, то это могли быть поляки с прибалтами и румынами. Но как-то слабо верится в военный союз Польши с Литвой (у которой поляки без спроса отняли часть территории) или Польши с Германией (с которой у поляков были территориальные споры по поводу "коридора" и Данцига). Может быть, у советского руководства были какие-то опасения, что поляки договорятся с немцами отдать им часть "коридора" с Данцигом в "обмен" на помощь в "освоении" Украины? Гипотетически такой вариант обсудить можно, но... была ли более конкретная причина для таких "соображений"? Видимо, есть смысл обратить внимание на ссылки [2] и [3]:
Книги Захарова и Горькова я в Интернете нашел, книгу Михалева поначалу не смог. Потом мне сообщили о другом ее издании – "Военная стратегия", которая в Интернете есть. Ее скачал и бегло залистал. Мне не понравилось. Какая-то каша из смеси разных тем по сути и по историческим периодам. Теорию ММВ Михалев не знает и не пытается узнать. Отсюда и метания в стандартном стиле просоветской идеологии. Книга Захарова оказалось более конкретной. В частности, в ней он пересказал документ 1938 г. под названием: "ЗАПИСКА НАЧАЛЬНИКА ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ НАРКОМУ ОБОРОНЫ СССР МАРШАЛУ СОВЕТСКОГО СОЮЗА К.Е. ВОРОШИЛОВУ О НАИБОЛЕЕ ВЕРОЯТНЫХ ПРОТИВНИКАХ СССР". Он выложен во 2-м томе сборника "1941" ("Малиновка") под № П11. Кроме того, Захаров дает краткое объяснение последовательности работ по военному планированию. В частности, на стр. 255-256 (издания 205 г.):
Отсюда и возникает смысл такого планирования: в СССР конец 1937 г. оказался концом 2-й пятилетки. С 1938 г. начиналась следующая, 3-я. Соответственно, с одной стороны требовалось составить план развития армии, а с другой требовалось его политическое обоснование. Вот командарм 1-го ранга Шапошников Б.М. его и составил "в развитие задания" требований партии и правительства. Собирались ли немцы с поляками реально создавать "ударный кулак" против СССР севернее Полесья или южнее – видимо, оказалось не очень важно. На это могут указать даты разработки (24 марта 1938 г.) и утверждения (19 ноября 1938 г.). Дело в том, что в "записке" обсуждаются варианты действий Германии и Польши против Чехословакии, которые к 19 ноября 1938 уже были реализованы определенным образом. Так что "утверждать" чего-либо в этом направлении надо было бы как-то изменить. Но не стали. Видимо, это оказалось не критично, а РККА все равно продолжала расширяться, особенно в западном направлении. Но если в книге Захарова информация подается достаточно серьезно, последовательно и с различными цифрами из архивных источников, то в книге Горькова попадаются и странные данные с точки зрения подготовленного читателя. Например, про работу по военному планированию у него на стр. 55 и на упоминавшейся стр. 56 (ссылки "2") говорится:
Как-то странно выглядит в этой цитате упоминание о Триандафиллове как о "генерал-майоре". И о том, что он "длительное время" занимался разработкой планов Генштаба и "постоянно" докладывал о них на ГВС. Дело в том, что В. К. Триандафиллов трагически погиб 12 июля 1931 г. И что значит "исполнителем предвоенных планов был А. М. Василевский", но в них "деятельное участие принял многоопытный штабной работник крупного стратегического масштаба Б. М. Шапошников"? Наверное, Шапошников был в первую очередь начальником Генштаба и по должности должен был ставить задачи, направлять и оценивать работу подчиненных (в т.ч. генерала Василевского)? Также как-то странно выглядит ссылка на роль наркома Тимошенко на выбор "южного варианта". А разве товарищ Сталин в этом не принимал "деятельное участие"? В конечном итоге получается, что в рассматриваемой статье упоминание про план 1938 г. страдает большой поверхностностью без особых уточнений. И кстати, по поводу книги Михалева "Стратегическое руководство: Россия/СССР в двух мировых войнах XX столетия" (ссылка [3]). Вообще-то в ней указываются два автора: Сергей Николаевич Михалев, Владимир Антонович Золотарев, РИО КГПУ, 2000 - Всего страниц: 459. И возвращаемся к чтению статьи генерала Макара И.П.:
Смотрим ссылку [4]:
"Там же" – это где? У Михалева (с Золотаревым)? Почему не из "Малиновки" или из Захарова (да и Горькова)? В 1-м томе "Малиновки" этот (надо полагать) документ имеет номер 95: "ЗАПИСКА НАРКОМА ОБОРОНЫ СССР И НАЧАЛЬНИКА ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ В ЦК ВКП(б) И.В.СТАЛИНУ И В.М.МОЛОТОВУ ОБ ОСНОВАХ СТРАТЕГИЧЕСКОГО РАЗВЕРТЫВАНИЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СССР НА ЗАПАДЕ И НА ВОСТОКЕ НА 1940 И 1941 ГОДЫ" Конечно, события 1939—1940 гг. в корне изменили расстановку сил на театре, и план 1938 года подлежал пересмотру. В частности, в плане 1938 г. рассматривалась подготовка наступления на Барановичи, Тернополь, Луцк, Броды, Львов, бомбежки Бреста. К концу 1939 г. эти задачи оказались не актуальными. Польша и "лимитрофы" исчезли из списка вероятных противников, а Германия превратилась как бы в союзника. Но странно выглядит в статье объяснение "паузы" между двумя разработками (до "весны 1940 г."). Правильно, что "в это время формировалась новая западная граница Советского Союза, а в связи с этим изменялась и общая конфигурация" ТВД. Но какая причина заставляла вновь взяться за ту же тему "войны на Западе"? На всякий случай? Или просто в развитие пятилетнего планирования страны? Так была угроза или не была? Если угроза военного нападения "с запада" была видна весной 1940 г., то, видимо, в первую очередь надо было срочно что-то делать по подготовке обороны в тех местах, а рисовать планы уже в развитие начатых работ? Но, видимо, срочной актуальности тогда не было. Об этом говорит дата окончания нового варианта "плана" – "не позже 19 августа 1940 г.". По какой же причине "пауза" закончилась в апреле 1940 г.? (После чего еще 5 месяцев велся расчет). Против кого? И (кстати) откуда взялось уточнение "не позже 19 августа 1940 г."? Видимо, из-за того, что 19.08.1940 в должность начальника ГШ вступил генерал армии Мерецков К.А.
Странное дело, в апреле 1940 г. советский Генштаб (в обновленном составе) берется за разработку плана войны у западных границ СССР со страной, армия которой в тот ДАННЫЙ момент в своей массе УШЛА от этих самых ЗАПАДНЫХ границ СССР (завязнув в боях на другом ТВД)! Так чего ждать-то? Разве к тем самым западным границам уже не сосредоточено определенное количество своих войск в развитие прежнего плана? Какой смысл тратить 5 (ПЯТЬ!!!!) месяцев на какие-то рисования стрелочек на картах, гадая о силе БУДУЩЕГО противника, если от той силы в тот момент остался мизер? Чего здесь планировать? Зачем ждать усиления "вероятного противника", если вполне можно просто двинуть по его тылам без риска нарваться на глубоко эшелонированную оборону (которую еще не успели организовать)? Одно из двух: 1. Если в апреле 1940 г. для СССР возникла угроза со стороны Германии, то не было никакого смысла тянуть с тщательным рисованием каких-то планов. "Валить" надо было того "вероятного противника" "здесь и сейчас" пока его армия занята где-то "там" и там же активно тратятся его военные припасы. А если тянуть, то конечно и силы противника удесятерятся и его припасы пополнятся. Где смысл? 2. Реально угроза со стороны Германии в апреле 1940 г. военно-политическим руководством СССР не ощущалась. А задание Генштабу "прервать паузу" (в том же направлении) было выдано с какими-то другими причинами и соображениями.
Надо полагать, здесь идет речь о плане "августа 1940 г." [ЦА МО РФ. Ф. 16. Оп.2951. Д.239. Лл. 1-37]. Но странно выглядит фраза: "Дальнейшие изменения политической и военной обстановки в Восточной Европе, происшедшие в середине 1940 года ... потребовали корректировки названного выше плана". Только что выше объяснялось, что Шапошников подписал этот план в АВГУСТЕ 1940 г., уже после того, как произошли все эти "изменения политической обстановки в Восточной Европе". Вспоминаем: три прибалтийские советские республики (Литовская, Латвийская и Эстонская ССР) образованы 21 июля 1940, с 3-6 августа 1940 все они приняты в состав СССР. Т.е. до начала "августа" у Шапошникова было минимум 10 дней – вполне достаточно, чтобы выполнить соответствующую корректировку по крайней мере на уровне количества соединений и направления возможных действий. А если почитать сам план от "августа 1940 г.", то можно убедиться, что такая корректировка уже была сделана. В т.ч. Шапошников почти полностью изложил суть будущего немецкого плана "Барбаросса". Вот так раскрыл карту и как профи-военный все сразу и оценил. В частности (из "Малиновки", том 1-й, стр. 182-193):
Если с этим планом сравнить дислокацию войск РККА в западных ОВО к 22.06.1941, то можно увидеть, что они там размещались почти именно по этому плану. Еще можно заметить, что этот план практически (кроме отдельных упоминаний) не предусматривал обсуждение оборонительных действий на своей территории и соответствующей инженерной подготовки местности в западных областях СССР. В плане предлагались только наступательные действия по немецким войскам, СОСРЕДОТАЧИВАЮЩИМСЯ в Восточной Пруссии, в районе Варшавы и южнее (Ивангород – Люблин). Причем, по двум вариантам ("севернее" или "южнее" Полесья). Конечно, готовить оба варианта может не хватить средств. Или окажется слишком заметно. Видимо, в этом направлении и требовалась "доработка".
Если читать статью внимательно, то можно заметить странную последовательность процесса планирования. 1. Сначала (в период с апреля по август 1940 г.) был разработан какой-то план за подписью Шапошникова. Исполнителем был генерал А.М. Василевский. 2. Потом (в середине 1940 г.) произошли некоторые изменения политической и военной обстановки в Восточной Европе, которые потребовали корректировки обсуждаемого плана. (По каким его элементам велась корректировка – не указывается). 3. После чего (не указано, когда), измененный документ был доложен наркому обороны С.К. Тимошенко (ставший наркомом в мае 1940 и который до августа как бы ничего не знал о процессе планирования). Наркому план почему-то не понравился (хотя никаких данных о реальных немецких планах советский Генштаб не имел). 4. Затем (в августе 1940 г.) Б.М.Шапошников по состоянию здоровья был снят с поста начальника Генштаба и назначен заместителем наркома обороны СССР по сооружению укреплённых районов (УР). Смотрим ссылки [5] и [6]:
(26/01/2014) [ На главную ] |
