ПЕРВОМУ СЕКРЕТАРЮ ВЕЛИКОБУРЛУКСКОГО
РК КП УКРАИНЫ

Доношу, что о судьбе лейтенанта БУГЕРА Михаила Калениковича, 1907 года рождения, командира взвода 24-го гвардейского кавалерийского полка, Великобурлукский райвоенкомат данными не располагает и по книгам памяти могил райвоенкомата, он погибшим на территории района в селе Николаевка Малобурлукскского сельсовета не значится.

Извещение о его судьбе ни из Штаба 24-го Гв.кав.полка, ни из Главного Управления кадров МО СССР, райвоенкомат не получал.

21 июня 1971 года мною, Великобурлукским райвоенкомом подполковником УТКИНЫМ А.Г. с целью уточнения места гибели и захоронения лейтенанта БУГЕРА М.К. в селе Николаевка, – был. произведен опрос местных жителей села Николаевка Малобурлукского сельсовета, Великобурлукского района, Харьковской области.

Проверкой на месте установлено:

1. с. Николаевка находится там же, где и село Пролетарка. Село Николаевка называется так потому, что там до войны располагалось Николаевского отделение совхоза “Федоровский”, а затем это отделение было расформировано.

2. Опросом старожил на месте уяснил:
. . . . . . .

– ГЛИНЯНКОВА Василиса Федоровна, 1898 года рождения, зимой 1970 года она умерла от угара, при жизни рассказывала односельчанам, как при взрыве немецкой бомбы был ранен рядовой и убит лейтенант – командир взвода, но фамилии они не запомнили. Одного из них рядового она кормила и ухаживала за ним около 7-ми дней. У него была гангрена на ноге, ему же 2 или З раза делал перевязки санитар УВАРОВ Роман Максимович, 1912 года рождения, который в настоящее время работает сварщиком в совхозе "Федоровский" (МТФ).

– УВАРОВ Роман Максимович, подтвердил, что действительно такой случай был, о котором рассказывала Василиса Федоровна ГЛИНЯНКОВА. Он сказал, что лошадей у них разбомбило, один командир был ранен осколком в лицо и похоронен около дома в окопе, а второй – рядовой жил около 7-ми дней, а потом пришли немцы в с. Николаевка, которые сами ему сделали перевязку и на второй день он скончался, видимо они его чем-то отравили. На этого человека документы были высланы родным Василисой Федоровной Глинянковой, но подтвердить это теперь некому, т.к. она одна знала адрес рядового.

При осмотре места захоронения вместе с УВАРОВЫМ Р.М., секретарем комсомольской организации совхоза “Федоровский” т . ЗАИКИНЫМ Николаем Ивановичем и мною, райвоенкомом, к нам подошел житель села Николаевка гр-н ОЗЕРНОЙ Петр Абрамович, 1926 года рождения, который вместе с Уваровым Р.М. уточнили место захоронения лейтенанта БУГЕРА Михаила Калениковича, 1907 года рождения; похоронен он, примерно, недалеко от дома на окраине села Николаевка в окопе, вместе с ним положили 6 ящиков снарядов и 8 винтовок. Это место мы осмотрели и для уточнения, действительно ли имеются там человеческие останки, снаряды и винтовки, – можно уточнить, только производя раскопки.

Рядовой-кавалерист ПЛАСКОВИЧ, как назвал его ОЗЕРНОЙ П.А., по национальности татарин – похоронен на пашне недалеко от дороги, где у них стояли орудия, в настоящее время там растет кукуруза и никаких следов могилы не видно. Они же сказали, что похоронен еще 3-й солдат-кавалерист – на огороде, недалеко от дерева и от хорошего подвала помещика, который в настоящее время заброшен и никем не используется.

ВЫВОД: По всей вероятности лейтенант БУГЕРА Михаил Каленикович, о судьбе которого имеется у родственников извещение, о гибели и захоронении его в селе Николаевка Великобурлукского района 26 июня 1942 года – захоронен около двух домов, что находятся на окраине села Николаевка в лесу.

Примерное место захоронения (точного места захоронения никто из жителей села Николаевка не знает и не помнит) знает гр-н ОЗЕРНОЙ Петр Абрамович, 1926 года рождения, это место также вместе со мной осмотрел ЗАИКИН Николай Иванович (комсорг совхоза “Федоровский"). Для уточнений этого, необходимо произвести раскопки.

ВЕЛИКОБУРЛУКСКИЙ РАЙВОЕНКОМ
ПОДПОЛКОВНИК = УТКИН =

21.06.71 г.

Отец мой, Михаил Каленикович Бугера, погиб 26 июня 1942 года. Пришло извещение о гибели, как о без вести пропавшем из райвоенкомата. Повзрослев, я долго разыскивал отца. На неоднократные обращения в архив Минобороны получал ответ "без вести пропавший". В 1970 году по долгу службы я работал водителем у заместителя председателя Совмина Украины Тронько Петра Тимофеевича. В июле 1971 года к Тронько приехал его боевой товарищ – генерал (фамилию уже не помню). И вот ему я рассказал о том, что разыскиваю погибшего на войне отца. Генерал взял данные на моего отца и через две недели из архива Минобороны я получил ответ: "Гвардии лейтенант командир взвода 24-го кавалерийского полка погиб 26 июня 1942 года в селе Николаевка Великобурлукского района Харьковской области".

Когда этот ответ прочел Тронько Петр Тимофеевич, он рассказал мне, что авиационный полк, политруком и секретарем парторганизации которого он был, дислоцировался в Великом Бурлуке. Друг П.Т.Тронько летчик гвардии лейтенант Гусарь вылетел в свой последний полет, посадил самолет, будучи смертельно ранен, и захоронен на мемориальном кладбище в Великом Бурлуке. В мае 1942 наше командование готовило большое наступление на Харьковском направлении. Но в канун наступления самолет, вылетевший с документами и картами о наступлении, сел на территории, занятой немцами и наступление было сорвано, менять планы не было времени и наши войска попали в кольцо окружения на Барвенковском выступе. И там погибло очень много советских воинов – это из рассказа П.Т.Тронько.

Его полк снялся и улетел, а он и водитель на полуторке с партийными документами выехал из Бурлука в направлении сел Пролетарка и Николаевка. Не доезжая села Николаевка, их обстрелял немецкий самолет. Полуторка съехала в кювет и выехать они уже не смогли, так как машина была повреждена. Тогда П.Т.Тронько, оставив водителя у машины, пошел искать транспорт, чтобы вывезти партдокументы. И в селе Николаевка судьба свела его с моим отцом.

Отца со взводом оставили прикрывать отступление наших войск. Лошадей осталось только в тачанке, на которой подвозили снаряды к единственному оставшемуся орудию. Отец скомандовал сгрузить снаряды у орудия и отдал тачанку, снабженную ручным пулеметом, П.Т.Тронько и указал направление отъезда и попросил поторопиться, потому как через два часа здесь уже не проедешь. В этот же день, 26 июня, через 2 часа отец погиб, а его уцелевшие бойцы отступили, унеся патрон-гильзу с данными отца и местом его гибели. В 1971 году его помог найти местный житель Петр Озорный, которому в 1942 году было 16 лет и отец мой был у них в доме на постое. В тот день был очень большой бой, оставшиеся бойцы отбивали атаки противника, но их было мало, а враг все лез и лез. Отца моего смертельно ранили в голову, он еще смог добраться до сеней дома и умер. Петр Озорный со своим отцом-инвалидом (на ноге колодка была) захоронили моего отца недалеко от дома в траншее. Туда же положили четыре ящика оставшихся снарядов и винтовки.

При отыскании захоронения работал бульдозер. И когда его ковш заскрежетал по металлу, стали раскапывать вручную. Нашли и снаряды (саперы вывезли их за поселок и взорвали), и винтовки, и останки моего отца. Его перезахоронили на воинском кладбище в Великом Бурлуке.

П.Т.Тронько рассказал мне, что время стерло из памяти черты лица лейтенанта, спасшего ему жизнь в том далеком 1942 году, но он был высокого роста, выше 190 см, сильным, крепким, уставшим от боев. Но защищал он свою страну, своих людей, своего маленького сына от врагов.

Лейтенант М. К. Бугера погиб 26 июня 1942 года в Харьковской области при выполнении тяжелейшей задачи прикрытия отхода своих, которые уходили на восток после майского поражения Юго-Западного фронта в несколько странном наступлении на Харьков - если учесть еще и вскрывшийся факт предварительной потери секретных документов по этой операции и то, что детали ее подготовки в изложении маршала И.Х.Баграмяна имеют ряд отличий от общепринятой версии. А 19 июня 1942 теперь уже немцы теряют секретные документы по плану своего наступления "Блау" при гибели уже их самолета с майором Рейхелем. Секретными эти документы остаются до сих пор. В журнале "Военно-исторический архив" за  2003 в номерах 6,8,9 опубликована попытка анализа стратегической ситуации на юго-западной части советско-германского фронта в июне-июле 1942 года ("ДЕЛО МАЙОРА РЕЙХЕЛЯ"). Заканчивается этот анализ такими словами: