Статья полковника Ф.Я.Якутовича о правдивости воспоминаний о той войне и его переписка с бывшим в июне 1941 г. командиром 86-ой Августовской погранзаставы (Белостокская область Белоруссии) в то время майором Здорным Г.К. (в последние годы жизни проживавшем в Киеве). Якутович был уволен в запас в 1956 г. и начал обращать внимание на книги о войне и заметил "с удивлением, что многое почему-то не упоминается или трактуется по-иному". Бывая в Киеве, он заходил к полковнику Здорному и они беседовали о прочитанных книгах, а в разговорах опять темой была война.

(Из письма Г.К.Здорного, с. 80 журнала :)

...доносились по команде. А 21 июня обобщенные данные, характеризующие подготовку фашистских войск к нападению, я лично докладывал командующему 3-й армии генерал-майору Кузнецову, прибывшему в Августов в штаб стрелкового полка, который находился здесь же и должен был оборонять город.

По плану 86 погранотряд после начала военных действий выводился в резерв 3-й армии. И в оборонительных сражениях не должен был принимать участия.

(Фрагмент карты дислокации частей РККА и Вермахта на 22.06.41 в ЗапОВО из книги "Катастрофа Западного фронта".  Вся карта размещена на двух адресах:
http://www.hanternws.narod.ru/1941/karta1.jpg
http://www.hanternws.narod.ru/1941/karta2.jpg)

(Фрагмент современной карты Польши)

Докладывая генералу Кузнецову обстановку на границе, я привел факты перегруппировки немецко-фашистских войск и сосредоточения их против наших 1, 2, и 3-й пограничных комендатур в массиве Августовских лесов. Командующему я также доложил, что моя маневренная группа (резерв отряда) находится в оперативной командировке за пределами нашего отряда, в Литовской ССР, и просил выделить в мое распоряжение один батальон стрелкового полка местного гарнизона для прикрытия подступов к городу вдоль Августовского канала. При этом я изложил свою оценку обстановки и сделал вывод о возможности вторжения фашистских войск на участке отряда. Генерал Кузнецов на эту мою просьбу ответил: "Думаю, что войны не будет, но береженого бог бережет!"

И он приказал присутствующему при моем докладе начальнику гарнизона, командиру стрелкового полка (фамилию не помню), выделить одну роту, усиленную двумя бронемашинами и двумя орудиями батальонной артиллерии (45 мм), для использования по перекрытию шоссейной и железной дорог на Августовском канале в междуозерье. В случае необходимости, использовать батальон полка, который находился в тылу участка 12 погранзаставы, что в 11 км севернее города Августова.

На этом моя встреча с генералом закончилась.

Возвратившись в свой штаб около 18 часов 21 июня, я позвонил в г город Белосток и доложил о своей встрече с генералом Кузнецовым заместителю начальника погранвойск БССР комбригу Курлыкину. Комбриг Курлыкин, в свою очередь, мне сообщил, что в городе Ломже на участке 87 погранотряда находится начальник погранвойск СССР генерал-лейтенант Соколов и с ним начальник погранвойск нашего пограничного округа генерал-лейтенант Богданов. Они собираются выехать из города Ломжи ко мне, и что я должен быстрее прибыть на свой левый стык на шоссе Ломжа-Граево.

Проинструктировав своего начальника штаба капитана Янчука о порядке использования выделенных мне командованием 3-й ар- (с. 81:) мии сил резерва и обязав капитана Янчука постоянно держать меня в курсе обстановки, выехал на участок 5-й комендатуры к месту назначенной мне встречи с генералами Соколовым и Богдановым.

О причинах их неожиданного приезда в расположение 86 Августовского пограничного отряда мне не было известно.

В два часа ночи с минутами 22 июня через офицера штаба 5-й комендатуры я получил донесение капитана Янчука о боевом столкновении наших пограничных нарядов с войсковой группой (до взвода) немецких армейских войск, которые нарушили границу на участке 6 и 7-й застав 2-й комендатуры в местечке Липске. Спустя минут 30 поступило новое донесение о столкновении наших нарядов на участке 11-й заставы 3-й комендатуры у полотна железной дороги Сувалки-Августов.

Оценив эти происшествия как попытку фашистов захватить языка и возможность более крупной провокации, я приказал усилить наряды. Примерно в 3 часа 40 минут к месту моего ожидания подъехали три легковые автомашины с генералами Соколовым и Богдановым и командиром 87 погранотряда. Тут же на месте я стал докладывать обстановку.

Примерно через 5 минут, находясь у автомашин, мы все услышали нарастающий гул самолетов, а затем увидели большую группу самолетов, приближающуюся со стороны Восточной Пруссии к нашей территории. Мы сели в автомашины и поехали в Граево.

В 4 часа 10 минут мы были уже в Граеве в штабе 5-й комендатуры. Я связался по телефону с начальником штаба отряда капитаном Янчуком. От него я узнал, что на участке 1-й и 2-й комендатур прорвались через границу большие колонны танков и моторизованная группа. Все заставы вступили в бой. Город Августов подвергся налету авиации противника. Сильная ружейная и пулеметная стрельба и разрывы снарядов были слышны на подступах к Августову. Связь на этом оборвалась. Пока я говорил по телефону с капитаном Янчуком, началась бомбежка Граево, а затем артиллерийский обстрел города и вокзала.

Что называется на ходу, я отдал распоряжение коменданту 5-го участка включиться в оборону города и совместно со стрелковым полком, дислоцировавшимся в городе Граево, вступить в бой. Сюда же отвести все погранзаставы, ведущие бой в районе своих жилых городков.

В 4 часа 40 минут вместе с генералами мы выехали из Граево в Августов. Проехав 7-8 км от Граево, мы попали под артобстрел (с. 82:) противники. По решению генерала Соколова, свернули на проселочную дорогу, идущую по заболоченной местности на северо-восток от Граево. Автомашины наши застряли в болоте, и мы были вынуждены продолжать движение пешим порядком. Только к 12 часам дня мы подошли к местечку Гонендза, что в 12-15 км на северо-восток от крепости Осовец. Здесь я расстался со своим начальством. Генералы выехали на автомашине строительного батальона укрепрайона на Белосток. Когда они прибыли в Белосток, и что они докладывали в Москву, мне неизвестно.

Об этой поездке начальника Пограничных войск НКВД СССР генерал-лейтенанта Соколова в пограничные отряды в город Ломжу и в город Августов не упоминается ни в одном документе и ни в чьих-либо мемуарах.

Управление Погранвойск СССР никогда не сообщало, что по приказу тов. Сталина генерал-лейтенант Соколов перед самой войной в июне 1941 года выезжал на границу (или вылетал) в Белосток для личной проверки обстановки.

В 4 часа ночи мы все видели летящие бомбардировщики. Было ясно, что это нападение Германии, что это война! Но об этом нападении никто не был предупрежден. На всем протяжении границы с Германией никто из погранотрядов не доложил, что в 4 часа утра немцы начали войну.

И Германия не собиралась об этом предупреждать: военные действия немецкое командование начало тогда, когда сочло удобным для себя, вероломно! Для нас, военных, таких неожиданностей не должно быть, стыдно признаваться: “Ой! Меня обманули!”.

Я на другой грузовой машине выехал по направлению местечка Суховолье с тем, чтобы на шоссе Августов-Белосток соединиться со штабом отряда, то есть хотел попасть в Августов со стороны тыла. К сожалению, я не знал обстановки, где находится штаб отряда, и что происходит в самом городе. В районе стыка дорог южнее Сухозолья я встретил командира автотранспортной роты нашего погранотряда капитана Хохленко. И от него узнал, что главные силы отряда заняли оборону у моста через реку Бобр в 2 км юго-восточнее Штабин. Капитан Хохленко следовал на мотоцикле в Белосток вслед за автоколонной эвакуированных семей начкомсостава. В указанном районе у Штабина я встретился с капитаном Янчуком, который занял оборону моста силами штабных подразделений и 4-й резервной заставы.

(с. 83:)

Мы тоже не успели предупредить комендатуры и заставы о том, что началась война, не знали, что происходило у них, какова судьба 1400 человек из 86 погранотряда, мы не знаем до сих пор. Надо думать, что все они храбро сражались и честно выполнили свой долг, защищая границу.

Кстати, в 1954 году я получил назначение в Польшу в Управление Погранвойск в качестве советника. По приезде я посетил город Августов и расположение бывшего моего 86 погранотряда. Пытался найти кого-нибудь из тогдашних жителей. Никого не нашел и ничего не узнал, все-таки прошло 13 лет. Служба у пограничников простая - это наряд из двух человек, и ночью почти весь состав заставы несет службу, ходит парами вдоль 10-метровой вспаханной полосы. Что происходило в ту роковую ночью с пограничниками, осталось навсегда с ними...

Итак, с началом войны я приступил к командованию ядром отряда, разослал делегатов связи с целью розыска и установления связи с погранкомендатурами. Группа капитана Янчука отошла от Августова в 6 часов с минутами, когда танки противника ворвались в город. Штаб погранокруга приказал ему по радио отходить на Белосток вдоль шоссе, но капитан Янчук, выйдя из Августова, решил обороняться на выгодной позиции (мост через реку и болото благоприятствовали эвакуации совпартактива и пионерских лагерей). На этом рубеже появлялись малочисленные разведгруппы противника, которые наши пограничники отбрасывали.

О военных действиях наших полевых войск капитан Янчук не знал, связи не было: немецкие танки прорвались по шоссе на Гродно,

К исходу 22 июня 1941 года я получил по радио из штаба пограничного округа в Белостоке приказ немедленно отходить на Волковыск.

Числа 23 июня при переходе железной дороги в местечке Кузница я видел колонну 11-го механизированного корпуса, которую бомбила немецкая авиация большим количеством самолетов. Вообще, немецкая авиация только и была видна в воздухе.

Выполняя приказ, я поспешно вел колонну примерно в 600 человек, столько отвел и капитан Янчук (всего же в отряде было, как я уже писал, 2229 человек).

К рассвету 25 июня мы подошли к городу Волковыск, за три дня . прошли более 180 километров. Мы шли полевыми дорогами, не встречая немецко-фашистских войск. Город Волковыск был охвачен пламенем после налета вражеской авиации, рвались боеприпасы на армейских складах.

(с. 88:)

....ли в первые дни войны, Что-то чувствую себя неважно, ведь мне уже за шестьдесят! Когда-нибудь встретимся, поговорим обстоятельнее.

Хочу задать Вам один вопрос: чем вызван столь глубокий интерес к событиям большой давности? Может быть, хотите написать какое-то произведение о начальном периоде войны и причинах наших неудач?

Желаю успехов, сил и здоровья!
С уважением, Г.К.Здорный.

* * *

Я был знаком с полковником Гурием Константиновичем Здорным, который приехал в город Варшаву как советник начальника Управления пограничных войск Польской Народной Республики. В Управлении я был начальником боевой подготовки погранвойск Польши в звании полковника (но был офицером Советской Армии) и не служил в погранвойсках СССР. Но с делом боевой подготовки в войсках я был хорошо знаком, и полковник Здорный, ознакомившись с боевой подготовкой, определил, что все поставлено правильно и хорошо. Он ездил со мной на границу, проверял службу застав, нарядов и замечаний от него не поступало. Понемногу у нас возникли дружеские отношения, вспоминал о службе, о войне. Он очень много рассказывал о начале войны. Я тогда не записывал его воспоминаний: у меня тогда было много дел. Не было времени читать мемуары и литературу о войне.

В 1956 году мне исполнилось 53 года, а предел службы для полковника - это 50 лет. Я был отозван в Москву в распоряжение Управления кадров Министерства обороны, так как был послан в 1-ю Польскую Армию как военнослужащий Советской Армии. Был уволен в запас в июле 1956 года. У меня стало много времени для чтения книг о войне. Я отмечал с удивлением, что многое почему-то не упоминается или трактуется по-иному.

Я писал авторам мемуаров и книг с просьбой ответить на вопросы, получал ответы. Они у меня сохраняются. Начал переписку со многими сослуживцами и, конечно, с полковником Здорным. Он также в 1957 году уехал из Варшавы. В дальнейшем он переехал в Киев. Я бывал почти каждый год в Киеве у своей сестры и, конечно, всегда заходил к Здорному. В разговорах опять темой была война. Я говорил о прочитанных книгах, в частности, почему мало написано о том, как вступили в войну погранзаставы и вообще о службе погранич-(с. 89:) ников. Это делали только писатели, не имевшие представления о службе на границе, причем в героических тонах, и нам это было непонятно. Особенно раздражали рассказы, в которых сплошь и рядом их авторы рисовали сцены героических боев, которые продолжались не дни и недели, а чуть ли не месяц. Мы же знали, что этого не могло быть. Здорный дал мне прочесть книгу об истории погранвойск, издание не для продажи, а для узкого круга. В ней был помещен рассказ полковника Здорного о службе. Мне стало известно во многих деталях о пограничниках. В письмах я просил Здорного, чтобы он описал, как он со своим отрядом на границе (в районе города Августова) готовился к возможному отражению агрессии. Нам говорили, что при наступлении нужно троекратное преимущество, что на полк наступает дивизия и прорывает оборону, следовательно, на взвод -это по численности погранзастава - достаточно роты. Но даже и сейчас, в 1991 году, писатели пишут, как погранзастава уничтожила 10 самолетов, подбила десяток танков противника, а когда начальник погранзаставы был убит, то командование принял начфин, которому тогда было 20 лет, и вывел солдат из окружения (читайте “Новый мир” за май 1985 года). На мое письмо автор не пожелал ответить и только спустя год ответил, что он не служил в погранвойсках. Писатели говорят, что они имеют право на вымысел. Вполне согласен, что, описывая любовные истории в романах и какие-то события детективного порядка, можно использовать вымысел. Но в описании событий Великой Отечественной войны правом на вымысел злоупотреблять нельзя.

В большинстве своем авторы мемуаров отображают правду. Но в некоторых случаях они ее замалчивают или искажают: когда их роль не была такой большой или они знали, что об этом не надо писать...

О начале войны я бы мог написать. Но это было бы не то, как описывают писатели. Как-то были помещены статьи в газетах, что нет написанных книг самими участниками войны. Почему?

Я отвечу: а издадут ли такую книгу? А может быть это будет пустой труд, так для чего писать? Ведь пишут только члены Союза писателей!

Я не член Союза писателей. И я не графоман, то есть человек, пишущий для собственного удовольствия, так как знает, что его произведение не будет напечатано.

Мне захотелось бы поместить мои заметки на основании писем полковника Здорного, в июне 1941 года командовавшего 86 погра- (с. 90:) нотрядом на участке в 180 километров, где границу охраняли 20 линейных погранзастав, которые были вооружены только винтовками и парой пулеметов. Немцам не нужно было уничтожать эти погранзаставы. Танковые н моторизованные корпуса стремились прорываться на восток, окружая наши 10, 3 н 4-ю армии и многие наши танковые, кавалерийские и стрелковые корпуса и дивизии. Немцы действовали строго в соответствии с планом “Барбаросса”.

Это моя попытка написать о начале войны, как об этом рассказал полковник Здорный. Он мне дал на это право: “был бы рад быть полезным в благородной Вашей миссии - подробно и тщательно разобраться в материалах, касающихся первых дней войны!”

Что и делаю. Мне 88 лет. Пора попробовать, и посылаю этот материал. Я понимаю, что он написан не так, как это требует редакция. Не это главное. Ответьте, будете ли его использовать? Нужны ли добавления? Подлинники писем? Могу предоставить!

Считайте, что это написано участником Великой Отечественной войны с 5 июля 1941 года. Я тогда был ПНО-1 в штабе 132-й стрелковой дивизии. Командиром этой дивизии был генерал-майор С.С.Бирюзов, в дальнейшем он был начальником Генерального штаба. Я мог бы написать и о том, что видел до ранения 10 августа 1941 года.

ВТОРОЕ ПИСЬМО ПОЛКОВНИКА ЗДОРНОГО,
УТОЧНЯЮЩЕЕ НЕКОТОРЫЕ ДАННЫЕ

Дорогой Федор Антонович!

Отвечаю по существу поставленных Вами вопросов, связанных с событиями почти 30-летней давности.

Сосредоточение немецко-фашистских войск против участка моего отряда было отмечено еще в мае 1941 года, а уже 10-15 мая вышли к линии государственной границы механизированные и танковые части немцев на участке бывшего Сувалкского уезда Польши в Августовских лесах, вдоль Августовского канала до границы с Восточной Пруссией. Участок моего отряда проходил от границы с Литвой по Августовскому лесу и далее, по бывшей границе Восточной Пруссии, общей протяженностью 180 километров.

(Фрагмент советской карты Германии, изданной в конце 1940-начале 1941)

Батальоны отряда (комендатуры) дислоцировались: местечко Сопоцкин, Липск, Августов, Райгруд, Граево, то есть мы охраняли подступы к Гродно, Белостоку, крепости Осовец.

(с. 91:)

Как Вам известно, в городе Гродно дислоцировался штаб 3-й армии, а в городе Белосток - 10-й армии.

3-й армией командовал генерал-майор Кузнецов, а 10-й армией -генерал-майор Голубев. В городе Белостоке находилось Управление погранвойск Белорусского округа под командованием генерал-лейтенанта Богданова (мой непосредственный начальник).

До самого часа вторжения немецких войск мы, пограничники, несли службу в обычном порядке.

Еще в апреле 1941 года при переходе границы на нашу сторону мы обезвредили вооруженную шпионско-диверсионную группу из 8 человек, у которой оказались документы, подтверждающие их задание фашистской разведки. В частности, была карта масштаба 1 : 200 000 с нанесением типографским способом нашего укрепрайона и аэродромов ВВС по Белостокскому и Гродненскому районам. Задача этой шпионской группы была - собрать данные: выставлены ли войска на этих объектах, на огневых точках укрепрайона и перелетели ли самолеты на оперативные взлетные площадки.

В начале июня, числа 10-12, мы задержали вторую группу диверсантов - 4 человека, вооруженных пистолетами, ракетами и подрывным имуществом. Их задача была: прорваться через зону погранзастав и, разбившись попарно, выйти - одна пара в город Лида и вторая - в город Молодечно, где подорвать выходные стрелки полотна железной дороги. Сигналом для их действий должен быть первый артиллерийский обстрел городов и налет немецкой авиации. Ракетами показать цели - военные объекты.

В ночь на 19 июня началась перегруппировка фашистских войск и их сосредоточение вблизи линии государственной границы: в Августовском лесу и против Граево, со стороны Пруссии.

Отмечено нами было занятие самолетами немцев оперативных площадок вблизи границы и установление артиллерийских батарей для стрельбы прямой наводкой по городкам наших застав.

Разумеется, все эти данные нами докладывались по команде, а днем 21 июня обобщенные сведения, характеризующие подготовку немецких войск к нападению, я лично доложил командующему 3-й армией генерал-лейтенанту Кузнецову, прибывшему в Августов в штаб стрелкового полка, который располагался в Августове.

События, связанные непосредственно с вторжением фашистских войск через государственную границу на участке моего отряда, начались в 2 часа 22 июня. На участке 7-й и 11-й погранзастав появи- (с. 92:) лись небольшие (до извода) группы противники в зоне расположения наших пограничных нарядов, которые вступили с ними в бой.

С подходом резерва застав, противник был отброшен обратно за границу. Их отход был настолько поспешным, что они не пытались унести с собой убитых и раненных.

В 3 часа 40 минут большие массы авиации противника вторглись на нашу территорию в направлении Гродно, Августов, Граево, Белосток. Часть самолетов начала свой удар по военным городкам погранзастав.

Я в это время находился на стыке своего отряда с моим левым соседом в 10 км севернее Граево на встрече с начальником погранвойск НКВД СССР генерал-лейтенантом Соколовым, прибывшим с участка моего левого соседа - 87-го погранотряда. Он прибыл в сопровождении начальника Белостокского пограничного округа - генерал-лейтенанта Богданова и начальника 87-го погранотряда. Ну, а дальше, как развивались события, Вы знаете. Был бой с превосходящими силами противника наших погранзастав на границе и последующий отход по приказу вышестоящего командования.

За счет своего резерва некоторые линейные погранзаставы, создав узлы сопротивления, обороняли мосты на шоссе Августов-Белосток в 12 км юго-западнее Августова и шоссе Сопоцкин-Домбрув.

К исходу 22 июня я получил по радио указание моего командования об отходе на Волковыск, куда мы прибыли 25 июня.

В это время в лесу, примерно в 3 км северо-западнее Волковыска, расположился штаб 10-й армии. Бои шли за Белосток. Гродно уже был оставлен нашими войсками, а по шоссе Пружаны-Слоним в беспорядке отходили части 4-й армии. Наметился “котел” для войск 10-й армии, которую обтекали войска противника ударами на Гродно и Брест.

Через штаб 10-й армии я получил распоряжение моего командования отходить на Барановичи.

Не помню точно числа, по-видимому, это было 27 июня, я со своей группой численностью в 600 человек подошел к городу Слоним, который был уже захвачен противником. Обходным маневром, где-то в 20 км северо-восточнее Слонима, сбив заслоны противника, мне удалось форсировать реку Щара и продвигаться в направлении Барановичей, дорогами в стороне от шоссе.

(с. 93:)

Ну, а как было дальше с моим отходом по тылам противника и переходом линии фронта в районе города Рогачева 18 июля. я Вам рассказывал, и описывать это сейчас нет необходимости.

Линию фронта мы перешли 18 июля вместе с командующим 10-й армией генерал-майором Голубевым, оставшимся без своих войск. Когда и как противник обтекал 10-ю армию, выходил к Минску и Борисову, мне не было известно, так как всякую связь с моим командованием я потерял с отходом из Волковыска. Моя единственная радиостанция, установленная в штабной машине, погибла под Слонимом, как и весь мой автотранспорт от бомбежки авиации противника.

Даты, приведенные Вами из сборника, мне думается, правдоподобны, по крайней мере, на направлении 10-й армии.

Могу только сказать, что механизированные части из состава 10-й армии я видел на марше где-то в районе Кузницы, когда этот корпус шел по направлению к Гродно для удара по флангу группировки противника, захватившего Гродно. Это было числа 23 июня, и на моих глазах эта большая колонна мехкорпуса подверглась нападению больших сил фашистской авиации. Был ли это 11-й мехкорпус, я не знаю, но то, что он входил в состав 10-й армии - это точно. Вот на этом закончу свою информацию. Подробности можно уточнить при личной встрече. Желаю здоровья и успехов. Г.К.

* * *

Майор Гурий Константинович Здорный в 1941 году был командиром 86-го погранотряда. В следующем письме он сообщил некоторые дополнительные данные: численность погранзаставы - 60 человек, вооружение - винтовки, один пулемет. Численность погранотряда - 2200 человек. В отряде не было артиллерии и минометов. Погранвойска охраняли границу от небольших групп нарушителей, но не от регулярной армии немцев.

По плану, в случае войны, погранвойска отходили в тыл, не вступая в бои, а военные действия вели войска Наркомата обороны. Их называли приграничные войска и часто путали с пограничными войсками Наркомата внутренних войск. Эти войска не подчинялись штабу Западного особого военного округа (командующий генерал армии Д.Г.Павлов).

(с. 94:)

Полковник Г.К.Здорный проживал в Киеве по ул. Донецкой. При моих поездках в Киев я всегда посещал его. Он мне разрешил воспользоваться данными из его писем. Умер он 12.08.1984.
[Во время отхода от границы летом 1941 отряд Здорного встретился с маршалом Куликом и дальше они шли вместе – часть статьи с рассказом об этом здесь не приводится.]

08/07/2007

[ Home ]