|
|
|
[ На главную ]
ВИЖ, 1959, 4 О фальсификации причин Полковник Г. ДЕБОРИН
Среди вопросов, которые наиболее усердно извращаются буржуазной историографией, одно из центральных мест занимает вопрос о возникновении второй мировой войны. Реакционные историки, действуя в интересах монополий, отрицают тот очевидный факт, что война была порождена системой империализма, свойственными ей закономерностями. Они пытаются скрыть, что к развязыванию войны привела агрессивная политика фашистских государств и политика поощрения агрессии, проводившаяся правящими кругами США, Англии и Франции. Чтобы отвлечь внимание народов от истинных причин возникновения войн в эпоху империализма, они прибегают к различным приемам. Этим преследуется совершенно определенная классовая цель — снять вину с империалистической системы за подготовку и развязывание войн. С этой целью ряд буржуазных фальсификаторов истории, в первую очередь реакционные историки Западной Германии, утверждает, что единственным виновником развязывания второй мировой войны был Гитлер, со смертью которого вопрос о причинах войны потерял всякую актуальность. Западногерманские реваншисты не столько винят Гитлера в развязывании войны, сколько в том, что она завершилась поражением Германии. Доказывая, что война была предпринята и проиграна Германией исключительно по вине Гитлера, из-за неблагоприятного стечения случайных обстоятельств, а не в силу объективных закономерностей, реваншисты стремятся навязать желательный для них вывод, что при другом стечении этих обстоятельств результаты были бы иными. Отсюда и проистекают призывы «переиграть войну», т. е. предпринять третью мировую войну в расчете на иной исход. Именно в этих целях многие западногерманские историки, не утруждая себя серьезными доводами, выдвигают совершенно абсурдные положения о причинах возникновения второй мировой войны и поражения Германии. Например, Риттер вскоре по окончании второй мировой воины писал: «Разве не бессмысленно, что один человек сумел привести Европу к чудовищному варварству, пережитому нами, что он по своей воле зажег пожар, охвативший буквально весь мир и что никто не смог помешать ему в этом?» (1). Это утверждение лежит в основе также изданной в ФРГ в 1955 году книги реакционного военного историка Ри- ============ 1. Gerhard Ritter. Geschichte als Bildungsmacht. Ein Betrag aur historisch, – politischen Neubesinnung. 2 Aufl., Stuttgart, 1947, S. 24 /50/ кера, само название которой говорит за себя – «Один человек проигрывает мировую воину». Вся суть книги заключена в фразе автора: «Одно можно сказать о четырехлетней русско-германской войне: не Советский Союз ее выиграл, а Гитлер ее проиграл» (2). Видный западногерманский военный деятель, в прошлом гитлеровский генерал, Курт Дитмар в предисловии к книге Рикера утверждает: «Гитлер и только он привел Германию к небывалому поражению... Ведь эта война была его войной... Гитлер проиграл эту войну потому, что он вел ее, руководствуясь внутриполитическими соображениями и требованиями своего личного престижа, потому, что, боясь угрозы своему собственному господству, он не терпел присутствия других богов или даже полубогов» (3). Стоит, наконец, упомянуть и о гитлеровском генерале Блюментрите, который пишет, что во всех поражениях Германии виноват только Гитлер: «Твердой рукой он взялся за штурвал и повел Германию на скалы полного поражения» (4). Извращение исторических фактов западногерманскими историками носит настолько грубый и вызывающий характер, что иной раз не выдерживают даже и американские реакционные авторы. Статья Блюментрита помещена в сборнике «Роковые решения», изданном в Нью-Йорке в 1956 году с предисловием С. Л. А. Маршалла, занимающем в Пентагоне пост главного историка Европейского театра военных действий. Касаясь попытки гитлеровского генералитета взвалить всю вину за поражение Германии на своего прежнего кумира, Маршалл пишет: «...может показаться, что гитлеровские фельдмаршалы и генералы были безупречными знатоками военного искусства и что если они в конце концов и были повержены в прах, то только вследствие бестолкового вмешательства Гитлера в дела, в которых он ровно ничего не понимал... Мнение Гитлера было решающим в военном совете лишь потому, что большинство профессиональных военных поддерживало его и соглашалось с его решениями. Наиболее рискованные решения Гитлер принимал отнюдь не против воли большинства немецких военных руководителей — многие из них разделяли его взгляды до конца» (5). Извращая причины возникновения минувшей мировой войны и поражения фашистской Германии, западногерманские реваншисты и милитаристы тем самым всячески умаляют роль Советского Союза в завоевании победы над фашистскими государствами. Американские империалисты намеренно поддерживают такие взгляды. Тем самым они хотят, с одной стороны, предать забвению исторические факты, знание которых широкими народными массами мешает им проводить свою агрессивную политику и укреплять блок с западногерманскими реваншистами, а с другой — поощрить последних. Буржуазные фальсификаторы истории совершенно замалчивают тот факт, что именно противоречия между двумя группировками империалистических держав каждая из которых стремилась к мировому господству привели к возникновению второй мировой войны и определили империалистический захватнический характер ее начального периода. Они старательно доказывают, что вторая мировая воина возникла случайно, и чтобы убедить в этом народные массы, не только не вскрывают тех закономерностей, которые обусловили ее возникновение и характер, но полностью отрицают их. ========== 2. K.H. Riecker Ein Mann verliert eincn Weltkrieg, Frankfurt a. M. 1955, S. 11. /51/ Известно что вторая мировая война возникла не случайно, а явилась закономерным результатом развития глубочайших противоречий и основных свойств капитализма на империалистической стадии его развития Слова В. И. Ленина о первой мировой войне дают ключ к пониманию происхождения войны 1939-1945 годов. «...Капитализм, – писал В И Ленин, — сосредоточил богатства земли в руках отдельных государств разделил землю до последнего куска; дальнейшая дележка, дальнейшее обогащение может идти уже за счет других, одного государства за счет другого. Разрешиться этот вопрос может исключительно силой и война поэтому между мировыми хищниками стала неизбежной» (6).В эпоху империализма, когда весь мир, доступный власти капитала, разделен между крупнейшими державами, идет ожесточенная борьба за передел мира. Эта борьба протекает в обстановке неравномерного развития капитализма, изменяющегося соотношения сил великих держав. Выдвинувшиеся вперед в своем развитии капиталистические государства требуют для себя такого «места под солнцем», которое отвечало бы их силам, отставшие государства стремятся не. только сохранить ранее захваченные территории, но и приобрести новые. Возникает острейший конфликт между империалистическими державами и их группировками, который ведет к войне. Такова экономическая основа империалистических войн.Перед второй мировой войной Германия значительно опередила в развитии своей экономики Англию и Францию. В 1938 году она выплавила 22,7 млн. т стали и 165,5 тыс. т алюминия, Англия— 10,6 млн. т стали и 23,4 тыс. т алюминия, Франция — 6,1 млн. т стали и 45,3 тыс. т алюминия (7). Таким образом, по важнейшим видам продукции тяжелой промышленности, от которых зависит военно-экономический потенциал, Германия опередила Англию и Францию, вместе взятые. Германские империалисты стремились, используя новое соотношение сил, добиться передела мира. Они выдвинули демагогический лозунг приобретения «жизненного пространства», не собираясь ограничиться только завоеванием тех или иных отдельных районов земного шара. Их стремления шли дальше к мировому господству. Но и противники Германии – Англия, Франция и США не собирались ограничиться только защитой своих владений. Они, особенно США, также выдвинувшиеся в своем развитии, добивались мирового господства. Большую роль в подготовке и развязывании войны сыграла возникшая на соответствующей экономической основе политика империалистических держав. Германия, Италия и Япония, эти фашистские агрессоры, выступали в роли непосредственных инициаторов войны. Правящие круги США, Aнглии и Франции в новой исторической обстановке раскола мира на две противоположные социальные системы и общего кризиса капитализма стремились направить фашистскую агрессию против СССР, вынести войну, зародившуюся внутри империалистической системы, за рамки этой системы, превратить ее в вооруженное столкновение двух социальных систем. Вот почему эти правящие круги играли роль пособников агрессии, провокаторов воины. Виновником второй мировой войны явился империализм как общественная система. Но буржуазная историография уклоняется в сторону от научного объяснения причин войны. Выполняя волю магнатов капитала, она стремится скрыть подлинную роль буржуазных правительств и очернить Советский Союз. ============ 6. Ленин В. И. Соч., т. 28. стр. 62. /52/ Решающим событием на пути ко второй мировой войне явился мюнхенский империалистический сговор. Именно здесь Гитлер получил благословение Англии и Франции, за которыми стояли США, на развязывание воины на Востоке Европы. Вспоминать об этом реакционная историография не хочет. Вот почему она прибегает к простому приему – вычеркивает Мюнхен из предыстории войны, а для большей убедительности совсем опускает 1938 год – год мюнхенской сделки.Инициативу в фальсификации истории возникновения второй мировой воины взял на себя в 1948 году государственный департамент США. Совместно с министерствами иностранных дел Англии и Франции он издал сборник различных подтасованных материалов «Нацистско-советские отношения 1939 –1941 гг.» (8), искажавший действительную картину исторических событий и сущность политики Советского Союза. Используя материалы этой тенденциозной публикации, фальсификаторы истории, с особенным усердием черня СССР, в качестве причины войны стали выставлять советско-германский договор о ненападении, подписанный 23 августа 1939 года.Как ясно каждому непредубежденному человеку, договор о ненападении, носящий по самой своей природе миролюбивый характер, не может быть причиной войны. Ведь Советский Союз заключил договор с Германией, а война возникла между последней и западными державами. Как же мог этот договор обусловить возникновение конфликта между двумя капиталистическими коалициями? Не правильнее ли будет искать действительные причины этого конфликта в тех экономических условиях, которые порождают империалистические войны. Но фальсификаторы истории не хотят считаться с фактами и элементарной логикой. Западногерманский историк Михаэль Фрейнд, поддерживая клевету, сфабрикованную в дипломатических ведомствах Вашингтона, Парижа и Лондона, восклицает: «Жребий был брошен. Советский Союз дал зеленый свет войне Гитлера!» (9). Английский историк и публицист Хадльстон утверждает, что «Россия обманула союзников, заключив соглашение с Гитлером»(10). Американский же историк Бейли оказался более откровенным: обвинил СССР в том, что он якобы изменил англичанам и французам – «вместо того чтобы обессилить себя в геркулесовском поединке с Германией», заключил с ней договор о ненападении (11). Тем самым Бейли высказывает заветное желание правящих кругов США, Англии и Франции, которое заключалось в том, чтобы, вызвав военный конфликт между Германией и СССР, одновременно решить две задачи: руками Советского Союза ослабить своего германского противника и конкурента, а при помощи Германии обессилить Советский Союз, уничтожить социалистический строй и поставить СССР в зависимость от западных держав.Заключение советско-германского договора о ненападении привело этот план к крушению. Свои неудачи враги Советского Союза и сейчас стремятся отнести за счет СССР, прибегая к самой разнузданной клевете. Так появились в буржуазной историографии фальшивки, которые, несмотря на их низкопробный характер, выдаются за подлинные документы. Ряд фальсификаторов истории утверждает, что будто бы в планы Советского Союза входила организация мировой войны. За отсутствием каких-либо доказательств этого абсурдного утверждения, противореча- =========== 8. Nazy-Soviet Relations, Washington, 1948.9. Weltgeschichte der Gegenwart in Documenten, Munchen, 1956, В III. S. 364. 10. Sisleу Haddlestоn. France – the Tragic Years 1939–1947, New York, 1956, p. 16. 11. Thomas А. Вaily. America Faces Russia, New York, 1950, p. 280, /53/ щего действительности, фабрикуются «документы». Многие западные газеты и журналы летом 1958 года поместили сообщение, которому был придан характер сенсации. Согласно этому сообщению из неведомого источника И. В. Сталин будто бы 19 августа 1939 года выступил с большой речью, призывая к мировой войне (12). И этой заведомой фальшивкой пробавляются многие буржуазные историки, претендующие на маститость. Потеряв всякое чувство меры, Катарина Сэвэдж в книге, изданной в 1957 году как учебник для английских студентов, заявляет, что советско-германский договор о ненападении был военным союзом, заключенным с целью нападения на западные державы (13). В буржуазной историографии распространена насквозь лживая версия, что советско-германский договор о ненападении имел будто бы своей целью «раздел сфер влияния» между его участниками. Даже мало-мальски объективные буржуазные исследователи не поддерживают мнения, что СССР стремился к «разделу сфер влияния». Большое место распространению клеветы в адрес СССР уделено в первом томе обзора военных действий второй мировой войны, недавно изданном Белградским институтом военной истории. В одной из глав обзора говорится, что советско-германский договор представлял собой «раздел сфер влияния на Востоке» (14). В новой программе Союза Коммунистов Югославии упоминается о политике «сфер влияния», в проведении которой наравне с империалистическими державами обвиняется и Советский Союз. Буржуазные историки с целью скрыть подлинный ход событий кануна войны ограничивают рамки исследования только временем с 23 августа 1939 года по день начала военных действий, т. е. одной неделей. Делается это для того, чтобы, вырвав советско-германский договор из цепи событий, предшествовавших войне, изобразить его в качестве поворотного пункта развития истории на пути к войне. При этом умалчивается, что сам договор обусловлен определенной исторической обстановкой, в которой Советское правительство должно было сделать свой выбор: либо начать в угоду провокаторам войну с фашистской Германией в самых неблагоприятных условиях, либо на некоторое время добиться продолжения мирного состояния. Не советско-германский договор повернул ход событий в сторону мировой войны. Эта война, вызванная свойственными империализму противоречиями и закономерностями, стала возможной в силу двух важнейших факторов: американской политики, способствовавшей возрождению военной промышленности Германии – одной из основ немецкого милитаризма; англо-французской политики, полностью разделявшейся правящими кругами США, преследующей цель сговориться с фашистскими агрессорами и не допустить создания коллективной безопасности. Политика сговора с фашистскими агрессорами нашла свое законченное выражение еще в 1938 году в мюнхенской сделке, призванной ценой выдачи Чехословакии германским милитаристам добиться их нападения па Советский Союз. Мюнхенская политика – политика классового эгоизма, политика поощрения германского фашизма к нападению на СССР была лучшим союзником гитлеризма. Она .в огромной степени способствовала подготовке немецко-фашистской агрессии и развязыва- ========== 12. Eberhard Jackel. Uber eine angebliche Rede Stalins vom 19. August 1939. “Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte”, № 4 (October), 1958, Stuttgart.13. Katharine Savage. The Story of the Second World War. London, 1957, p.2. 14. Drugi svetske rat. (Pregled ratnih operacija), Knjiga I, Beograd, Vojni istoriski institute, 1957, s. 106. /54/ нию Германией второй мировой войны. «... Западные державы, – говорит Н.С.Хрущев, – делали Гитлеру одну уступку за другой, толкали его на Восток. на нашу страну» (15). В то время как правительства Англии и Франции отказались от зашиты Чехословакии и отпора гитлеровской Германии, Советский Союз спокойно и уверенно готовился выполнить свои обязательства по советско-чехословацкому договору. Если бы Германии в эти месяцы был дан надлежащий отпор, ее руководители сами не решились бы на ьезнадежную авантюру – войну против союза миролюбивых народов Европы. Американский дипломат и публицист Джордж Кеннан признает, что подлинный союз США, Англии и Франции с СССР в 1938 – 1939 годах сделал бы воину невозможной. Характерно, что наряду с этим он рассматривает и другую возможность: союз США, Англии и Франции с гитлеровской Германией против СССР (16). Кеннан спрашивает: может быть действительно западные «государственные деятели поступили бы разумно, строя свою политику таким образом, чтобы натравливать друг на друга Советский Союз и Германию, что «привело бы к их взаимному истощению и обеспечило бы безопасность западных демократий?» (17). Он явно поддерживает именно такой политический курс, считая, что тогдашние руководители буржуазного Запада не смогли его провести с должной энергией. «Полагать, – пишет Кеннан, – что западная политика в ту злосчастную эпоху тридцатых годов была способна на подобное отчаянное предприятие в маккиавелиевском духе, значит быть чересчур лестного мнения об энергии и проницательности этой политики» (18). Откровенность Кеннана выделяет его из общего ряда буржуазных фальсификаторов истории, подавляющее большинство которых предпочитает скрывать подлинный смысл мюнхенской сделки. Официальная англо-франко-американская публикация из архива германского министерства иностранных дел построена таким образом, что документы Мюнхена отодвинуты на задний план и поданы как нечто совершенно несущественное, связанное с небольшим «исправлением» границ Чехословакии. Но ведь «исправление» границ завершилось полным захватом и расчленением Чехословакии, сопровождалось подписанием торжественных деклараций Англии и Германии, Франции и Германии, имевших целью застраховать западные державы от немецко-фашистской агрессии и направить ее на Восток. При подписании франко-германской декларации французский министр иностранных дел Бопнэ сказал Рибентропу: «Оставьте нам нашу колониальную империю, и тогда Украина будет вашей» (19). Официальные лица в США нередко ссылаются на Мюнхен, как на свидетельство тех промахов в англо-французской дипломатии, которые ей случалось делать, если Соединенные Штаты не руководили политикой западных держав. Но это «руководящее участие» присутствовало на всех этапах мюнхенской сделки. Идея такой сделки была подана американской дипломатией еще в январе 1938 года. Созыву конференции предшествовал призыв президента Рузвельта, адресованный ее будущим участникам. Наконец, Чемберлен получил от официальных кругов США краткую оценку его мюнхенских действий, выраженную в ============= 15. «Правда», 7 декабри, 1955. /55/ одном слове – «молодец!» (20). Газета «Нью-Йорк Тайме» в те дни писала: «Чемберленовский взбудораженный голубь мира, устало машущий крыльями на пути из Мюнхена домой, является американским детищам. Мы должны гордиться этим» (21). Но не только английские и американские монополисты, привыкшие загребать военные прибыли и наживаться на страданиях народов, радостно потирали руки после Мюнхена. Еще больше радовались гитлеровцы. Статс-секретарь германского министерства иностранных дел Вецзекер писал, что «день заключения мюнхенского соглашения явился без сомнения самым счастливым днем» в его жизни (22). Восторг гитлеровцев объяснялся не только тем, что их агрессии была открыта широкая дорога. Мюнхенскую сделку они сразу же оценили как такую уступку правящих кругов Англии и Франции, которая ослабляла позиции последних и неизбежно вела их к крупным поражениям. В тот момент, когда Чемберлен, подписав мюнхенский договор, покидал зал заседания с чувством человека, добившегося своей цели, Риббентроп сказал Гитлеру: «Этот старик подписал сегодня смертный приговор Британской империи, предоставив нам проставить дату приведения этого приговора в исполнение» (23). Слова Риббентропа свидетельствуют о том, что уже во время мюнхенского сговора у гитлеровцев было твердое решение использовать уступки западных держав их агрессии для разгрома этих держав. Мюнхенская сделка еще в одном отношении была чрезвычайно важна для германских империалистов. Она явилась проявлением определенной перегруппировки сил в капиталистической Европе: снижение роли старых колониальных держав – Англии и Франции, возвышение фашистской Германии. Вот почему до сих пор германские империалисты высоко оценивают выгодные для них результаты Мюнхена. Западногерманские руководящие круги, вновь почувствовав свою силу, систематически называют ныне Англию и Францию «младшими партнерами» и «слабыми союзниками». Корреспондент английской газеты «Тайме» сообщал из Бонна в связи с поездкой британского премьера в Москву в феврале 1959 года: «В последние несколько дней ни канцлер, ни остальные руководители не скрывали своего недовольства и возмущения этим последним примером своенравности их самого слабого союзника, каким здесь считают Англию». Далее он с огорчением писал, что в Бонне позабыли все уроки второй мировой войны, «в памяти остался только Мюнхен» (24). Так до сих пор, даже в 1959 году, мюнхенская сделка ободряет германских милитаристов. Можно без труда представить себе, какое значение она имела для германской агрессии в те годы, в канун второй мировой войны. Стремясь изолировать СССР, правительства Англии и Франции подставили под удар свои собственные страны. После мюнхенской сделки поход объединенного антисоветского фронта капиталистических держав против СССР казался настолько неминуемым, что империалистическая Япония, боясь опоздать, поспешила развязать конфликт у реки Халхин-Гол, ознаменовавшийся серьезными военными действиями. Стремление Советского Союза к предотвращению войны совместными действиями ряда держав ярко сказалось в том факте, что даже =========== 20. W. Langer and S.Gleason. The Challenge to Isolation. 1937–1940. New-York, 1952, p. 34.21. “The New-York Times”, Oktober 15, 1938. 22. E. von Weizsaker. Erinnerungen. Munchen–Leipzig, 1950. S. 193. 23. Dalton H. The Fateful Years, London, 1957, р. 195. 24. “The Times”, February 19, 1959. /56/ после мюнхенского империалистического сговора СССР вступил в переговоры с правительствами Анпии и Франции, добиваясь заключения договора с ними, направленного против немецко-фашистской агрессии. Опубликованные за последние годы в Советском Союзе и отчасти в западных странах многочисленные документы не оставляют никаких сомнений в искренности намерений СССР, направленных к созданию мощного фронта народов и правительств, противостоящего фашистским агрессорам. Если бы такой фронт был создан в 1939 году, война либо не была бы предпринята гитлеровцами, либо ее пресекли бы в самом начале. В течение ряда лет буржуазные фальсификаторы истории утверждают, что англо-франко-советские переговоры были сорваны Советским Союзом, который предпочел союзному договору с Англией и Францией договор о ненападении с Германией. К этой клевете еще и сейчас нередко прибегает американская дипломатия (25). Но в последние годы большинство буржуазных историков перед лицом фактов предпочло сменить позицию и признать, что в срыве переговоров повинны правительства Англии и Франции уже по той причине, что они выдвигали совершенно неприемлемые для СССР условия соглашения. К этому выводу приходят даже сугубо враждебные Советскому Союзу авторы. Характерно, что в числе первых из них оказались некоторые западногерманские историки, не отказавшие себе в удовольствии высмеять предвоенную политику Англии и Франции. Так, Михаэль Фрейнд пишет: «Западные державы хотели найти квадратуру круга: Советский Союз должен был вести войну с Германией, как бы оставаясь в стратосфере, не двигая свою армию против Германии через территорию Польши, т. е. единственно возможным путем! Поэтому переговоры между западными державами и Советским Союзом сорвались, они не могли не потерпеть провала» (26). Другой западногерманский историк Вальтер Хофер делает еще более важное признание. Он подтверждает, что США, Англия и Франция сближались с государствами держав оси, что ставило Советский Союз в положение изоляции, крайне опасное для него (27). Подчеркивая, что западные державы хотели воевать с Германией чужими руками, Вальтер Хофер отмечает несостоятельность их позиции, так как «немыслимо было представить себе сильный Восточный фронт без участия Советского Союза» (28). Пересмотр концепции буржуазной историографии сделали и некоторые английские авторы. В 1958 году Оксфордский университет издал объемистый труд «Канун войны. 1939 год» под редакцией Арнольда и Вероники Тойнби. В этой книге отмечается, что западные державы стремились втянуть СССР в войну с Германией, возложив на него главную тяжесть войны и мало что обещали взамен. «В этих условиях было трудно достичь соглашения, даже если бы стороны мыслили одинаково» (29). Авторы подчеркивают также, что инициатива в отсрочке совещания военных миссий СССР, Англии и Франции в Москве была проявлена 21 августа 1939 года английской стороной (30). После этих вынужденных признаний прежние домыслы фальсификаторов истории рушатся, как карточный домик. Боясь, однако, ска- ========== 25. См. ноту правительства США, «Правда»,
11 января, 1959. /57/ зать правду до конца, Хофер и Тонной продолжают яростно нападать на Советский Союз. Теперь они его обвиняют в том, что он не проявил доверия к западным державам, недоверие же этих держав к Советскому Союзу признается нормальным. Всячески пытаясь стереть грань, отделяющую миролюбивую позицию СССР от провокационной политики США, Англии и Франции, Тойнби пишет: «Общая угроза их существованию (Советского Союза и западных держав. – Г. Д.) не могла устранить их взаимной неприязни и недоверия. Они не доверяли друг другу не меньше, чем каждый из них не доверял нацистам. И эти непреодолимые чувства были более серьезным препятствием к соглашению, нежели академические расхождения между их идеологиями» (31). Не будем полемизировать с Тойнби, который называет идеологические разногласия чисто академическими. Важно то, что он не усматривает в этих разногласиях такого препятствия, которое мешало бы заключению соглашения против общего врага. Что же тогда мешало заключению такого соглашения? Если поверить Тойнби, то лишь «взаимные чувства неприязни и недоверия». Снова эти историки попадают в болото фальсификации. Если говорить о том, кто имел основания не доверять своему партнеру, то, конечно, дело обстояло совершенно иначе. Западные державы не имели причин для такого недоверия. У Советского Союза, напротив, после Мюнхена и выдачи Чехословакии на растерзание гитлеровской Германии были все основания не доверять участникам мюнхенской сделки. Но Советский Союз в своей политике никогда не руководствовался никакими предвзятыми чувствами. Об этом свидетельствует все его поведение во время англо-франко-советских переговоров. Что же касается противоположной стороны, то мы можем поверить Тойнби, что ее отношение к СССР было более неприязненным, чем к гитлеровской Германии. Рассуждения английских историков показательны еще в одном отношении. Они являются проявлением столь свойственного буржуазной историографии идеалистического субъективного метода исследования. В самом деле, Тойнби в поисках причин второй мировой войны, равно как и в анализе противоречии между империалистическими державами или между этими державами и Советским Союзом, берет за основу чувства руководящих деятелей. Подобный путь очень удобен. Он уводит в сторону от раскрытия действительных причин – империалистических противоречий и их обострения, результатом чего явилось развязывание войны, дает возможность произвольно, в соответствии с предвзятыми мнениями историка, судить о тех или иных исторических событиях. Но этот метод не имеет ничего общего с подлинно научным исследованием, задача которого заключается в том, чтобы от явлений, находящихся на поверхности, идти к глубинным факторам объективного порядка, определяющим ход исторических событий. Хофер и Тойнби более сдержанно, чем раньше, подвергают критике советско-германский договор о ненападении. В редактируемой Тойнби книге даже признается в известной мере неизбежность заключения этого договора. В его книге Советский Союз обвиняется только в том, что. заключив договор, он якобы проявил нелояльность по отношению к Англии и Франции. Однако собственные оценки позиции Англии и Франции Тойнби и его соавторами опрокидывают такое обвинение. Заключив договор о ненападении с Германией, Советский Сою предотвратил образование единого антисоветского фронта капиталистических держав, избежал одновременной войны на Западе и востоке, выиграл время =========== 31 . The Eve of the War. 1939, p. 23./58/ для укрепления своей обороны Советско-германский договор во многом предопределил благоприятный для Светского Союза и для всех свободолюбивых народов исход второй мировой войны. Следует отметить, что в период войны некоторые даже высокопоставленные лица среди правительственных деятелей США и Англии признавали большое значение советско-германского договора. Так, в 1944 году заместитель государственного секретаря США Самнер Уэллес писал: «С практической точки зрения важно отметить, что советско-германское соглашение дало возможность Советскому правительству добиться преимуществ, которые два года спустя, когда произошло давно ожидавшееся нападение Германии, сыграли для Советского Союза огромную роль» (32). Заключение советско-германского договора не могло отразиться на той экономической основе, которая обусловливала возникновение второй мировой войны. Оно только наряду с другими факторами помешало правящим кругам западных держав вынести назревший конфликт за рамки империалистической системы. Вторая мировая война началась внутри этой системы, между двумя группировками империалистических хищников. В этом столкновении полностью проявились империалистическое происхождение и империалистический характер начавшейся войны. Развязывание войны между двумя капиталистическими коалициями ознаменовало собой крушение предвоенной политики США. Англии и Франции. Существо этой политики нередко правильно оценивают и некоторые буржуазные историки. Так, например, профессор Оксфордского университета Коуль пишет: «Гитлера всячески поощряли к тому, чтобы он повернул свои армии против России и пришел к соглашению с Западной Европой» (33). Но чем больше правящие круги США, Англии и Франции поощряли Германию напасть на СССР, тем больше правящие круги последней стремились начать поход за мировое господство с нападения на тех, кто так хотел нажиться на войне между фашистской Германией и СССР. Даже после того как вторая мировая война была развязана, правительства США, Англии и Франции продолжали придерживаться прежнего политического курса. Они прилагали все усилия к тому, чтобы заставить германских руководителей повернуть свои войска против Советского Союза. Следует заметить, что и в прошлом дипломаты этих стран не раз искали выгодной сделки с противниками, чтобы использовать их в своих интересах. Отмечая это, Маркс писал Энгельсу, что «английские министры умеют снюхиваться с врагами даже во время кампании и по вопросам, касающимся кампании» (34). Правительства Англии и Франции бросили на произвол судьбы своего польского союзника, не оказав ему никакой помощи. Интересное объяснение дает этому факту Катарина Сэвэдж. Она пишет: «Англия и Франция не могли оказать помощи полякам. Германия лежала на их пути непроходимым барьером» (35). Спрашивается, почему войска Англии и Франции должны были пройти через Германию, чтобы помочь Польше? Ведь на Польшу напала Германия, и самой эффективной помощью явился бы удар по агрессору с запада. Но правящие круги Англии и Франция воевать с Германией в то время не собирались. Они фактически выдали ей на растерзание Польшу, все еще рассчитывая на германскую агрессию против СССР. Даже некоторые в прошлом круп- ============ 32. Sumner Welles. The Time for Drcision, New York, London, 1944, p.
324. 34. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. XXII, стр. 58. 35. K. Savage. Op, cir., p. 2. /59/ ные политические деятели Англии и Франции не могут ныне без возмущения говорить о совершенном правящими кругами этих стран предательстве в отношении Польши, продолжившем цепь подобных действии, одним из звеньев которой была выдача Германии Чехословакии. Например Хью Дальтон в своих мемуарах пишет: «Казалось, что политика умиротворения снова достигла полного расцвета и наше слово чести, данное полякам, умышленно нарушалось... Было невозможно оправдать наше отношение к полякам. Мы их предавали, обрекли на смерть, ничего не желая сделать, чтобы им помочь» (36). Даже в апреле 1940 года, когда оставались считанные дни до перехода германских армий в уже подготовленное ими решающее наступление против западных держав, реакционная печать этих стран призывала Германию повернуть на Восток, обещая прямую военную поддержку. Видный в то время английский исторический журнал поместил специальную статью, начинавшуюся словами: «Союзники должны предпринять войну против России» (37). Журнал сетовал, что время советско-финляндской войны, по его мнению, наиболее благоприятное для совместного с Германией нападения на СССР, не было использовано в этом направлении. «Война с Россией, – говорилось в статье, – будет в настоящее время более опасной и более трудной, чем она была бы два или три месяца тому назад, когда Россия была связана по рукам и ногам Финляндией» (38). Советско-германский договор о ненападении расстроил планы войны против СССР силами объединенного империалистического фронта. Тем самым советская внешняя политика одержала в предвоенный период блестящую победу. Рассматривая вопрос о возникновении второй мировой войны, реакционная буржуазная историография замалчивает главное – принципиальное отличие политики Советского Союза, как социалистического государства, от политики империализма. Советскому народу, занятому мирным созидательным трудом, чуждо то стремление к войне, которое свойственно правящим кругам империалистических держав. Советский Союз по самой своей природе не помышлял и не помышляет о нападении на кого-либо. Его политика – это политика последовательной и неуклонной борьбы за мир. ============= 36 . H. Dalton, Op. cit., pp. 264–265, 277.37. “The Nineteenth Gentury and After", April, 1940, p. 385 38. Ibid., p. 391 /60/ (29/06/2012) [ На главную ] |
