|
|
|
КОГДА ЧЕРЧИЛЛЬ
Антирезунисты уже долгие годы заверяют: Виктор Суворов лжец, лгун, врет в каждом слове, в каждой букве, в каждой запятой. Его бредни ни на чем не основаны. Никаких нормальных ссылок на документы. А если и есть, то цитаты обрезаны, обструганы, подогнаны под бредовые выводы больного воображения. И, дескать, только такие же больные могут этому верить. Как можно верить, что танки БТ....?!?! А самолет "Иванов" в варианте СУ-2 в количестве ...дцать штук? Какой из него "Шакал"? Разве что "крыса, отбившаяся от стада". А "стада" отлетавших свое еще в Испании "И-шестнадцатых" и подавно не имеет никакого смысла исс-с-с-следовать... Какой еще отпор они могли оказать "лапотникам" Ю-87, у которых колеса в воздухе не убирались? Не убирались у Ю-87, а у И-16 убирались? Ну и что? Сравнивать НЕМЕЦКИЙ Ю-87 с СОВЕТСКИМ И-16... Э-э-э... А тем более знаменитые "Мессеры"? Вот пусть поклонники Резуна и занимаются ЭТИМ, если на большее мозгов не хватает. Ну-ка, ну-ка! Так на что у меня мозгов не
хватает? Например, чего там Суворов наврал про Бориса Михайловича Шапошникова? Что Сталин только его называл по имени-отчеству? А остальных обычно по фамилии? (Например: "товарищ Жуков" и т.д.?) А почему? Якобы потому что Шапошников был очень грамотным военным теоретиком-штабным практиком? Ну и какие цитаты нужны? Между прочим, есть.
У меня есть книга в "бумажном" виде:
Шапошников Б.М. "ВОСПОМИНАНИЯ. ВОЕННО-НАУЧНЫЕ ТРУДЫ", 2-е издание, Москва, Воениздат, 1982 – 558 страниц. Из них 372 страницы – воспоминания о детстве, юности, юнкерстве, службы в царской армии, боях на фронтах Первой Мировой в 14 кавдивизии до января 1915 года. А остальные 553-372=181 страница – теория под общим названием "МОЗГ АРМИИ". Но если раньше из книг Суворова лично я делал вывод, что Шапошников создавал теорию победоносного ведения войны за уничтожение капиталистического окружения, то полистав "первоисточник", вывод у меня несколько изменился. Точнее говоря, уточнился и детализировался. В частности, уже по названиям параграфов можно увидеть, что дело не только в "планировании контрударов": МОЗГ АРМИИ Введение...373 Прошу обратить внимание, сколько раз здесь повторяется слово "политика". И много раз оно повторяется в тексте. Например на стр. 476-481: .....В. И. Ленин в своей работе "Социализм и война" писал: "ВОЙНА ЕСТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОЛИТИКИ ИНЫМИ (ИМЕННО: НАСИЛЬСТВЕННЫМИ) СРЕДСТВАМИ". Это знаменитое изречение принадлежит одному из самых глубоких писателей по военным вопросам, Клаузевицу. Марксисты справедливо считали всегда это положение теоретической основой взглядов на значение каждой данной войны. Маркс и Энгельс всегда именно с этой точки зрения смотрели на различные войны" (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 316)...... /476/..... Вера в один "военный успех" приводила героя нашей повести к положению, что каждая политика должна основываться лишь на соотношении военных сил. До некоторой степени это справедливо, но именно только до некоторой. Из истории мировой воины ныне мы отлично знаем, что "непобедимые" во всех трех измерениях немцы проиграли войну. Теория Мольтке (старшего) о спасительности "военного успеха" оказалась несостоятельной. Сказанное наталкивает нас на вывод, что раз война есть продолжение политики, то и в своем ходе она руководствуется не только чисто военными основаниями, но главным образом политическими. Вернее, одно неразрывно связано с другим, одно вытекает из другого. Только с таким мерилом мы считаем возможным подходить к такому сложному явлению, как война... Нужно отметить, что к войне с большей осторожностью шли политики, нежели начальники генеральных штабов, в особенности Конрад. Да это и вполне понятно, ибо человек, который войну считал своим ремеслом, более открыто пускался в рискованную работу, чем политические деятели, менее искушённые в тайнах военного искусства, но зато отдающие себе больше отчета в тех потрясениях государства, которые должны явиться следствием войны. Забегая немного вперед, мы должны отметить твердое заявление Эренталя о том, что применять войну или же отказываться от нее составляет прерогативу министра иностранных дел, а не начальника генерального штаба. [zhistory: Так кто планировал войну в 1941 – товарищ Жуков или товарищ Сталин?] Искушенный в этих делах канцлер Германии Бисмарк говорил: "Политика - не поле сражения: она требует специальных знаний для разрешения вопроса, необходима ли и когда именно война и как избежать ее с честью"...... /477/ .... Из уст различных дипломатов и даже представителей генерального штаба мы слышали деление войн на: 1) наступательные и 2) оборонительные, причем это деление, основанное, в сущности, на внешнем виде ведения войны, переносилось в область политики. .... /478/ .... Если уже со времен Клаузевица нет чистого наступления и чистой обороны в военном деле, то тем более в политике нельзя приводить такого деления. "С политической точки зрения нападение и защита, - говорит Меринг,- являются совершенно расплывчатыми понятиями"...... "Социалисты всегда осуждали войны между народами, как варварское и зверское дело, - читаем мы в работе В. И. Ленина "Социализм и война". - Но наше отношение к войне, продолжает автор, - принципиально иное, чем буржуазных пацифистов (сторонников и проповедников мира) и анархистов. От первых мы отличаемся тем, что понимаем неизбежную связь войн с борьбой классов внутри страны, понимаем невозможность уничтожить войны без уничтожения классов и создания социализма, а также тем, что мы вполне признаем законность, прог- /479/ рессивность и необходимость гражданских войн, т. е. войн угнетенного класса против угнетающего... И от пацифистов, и от анархистов мы, марксисты, отличаемся тем, что признаем необходимость исторического (с точки зрения диалектического материализма Маркса) изучения каждой войны в отдельности. В истории неоднократно бывали воины, которые, несмотря на вес ужасы, зверства, бедствия и мучения, неизбежно связанные со всякой войной, были прогрессивны, т. е. приносили пользу развитию человечества, помогая разрушать особенно вредные и реакционные учреждения (например, самодержавие или крепостничество), самые варварские в Европе деспотии..." (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 311)... /480/ "Война есть продолжение политики. Надо изучить политику перед войной, политику, ведущую и приведшую к войне. Если политика была империалистская, т. е. защищающая интересы финансового капитала, грабящая и угнетающая колонии и чужие страны, то и война, вытекающая из этой политики, есть империалистская война. Если политика была национально-освободительная, т. е. выражавшая массовое движение против национального гнета, то война, вытекающая из такой политики, есть национально-оовободительная война" (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 82-83) "Обыватель не понимает, что война есть "продолжение политики", и потому ограничивается тем, что-де "неприятель, нападает", "неприятель вторгся в мою страну", не разбирая, из-за чего ведется война, какими классами, ради какой политической цели" (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 83) "Для обывателя важно, где стоят войска, кто сейчас побеждает. Для марксиста важно, из-за чего ведется данная война, во время которой могут быть победителями то одни, то другие войска." (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 83). Одним словом, по мнению Ленина, "чтобы быть марксистом, надо оценивать каждую отдельную войну конкретно" (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 86), а вместе с ней и эпоху... ==================== Так вот, насчет "эпохи"..... Суворов кратенько коснулся советско-британских отношений в 9-й главе "ПОСЛЕДНЕЙ РЕСПУБЛИКИ" ("А как бы реагировала Британия?") (Например, на http://militera.lib.ru/research/suvorov3/09.html ) Но выводы там получились не совсем полные. 1) Британия после сентября 1939 стала нести все увеличивающиеся потери из-за гибели торгового флота и ждать до 1942 года не могла. 2) Британская дипломатия (в том числе через посла в Москве сэра Стаффорда Криппса) пыталась добиться от Сталина нападения на Гитлера. 3) Нападение на Гитлера Сталин готовил, но не из-за просьб Черчилля и не в союзе с ним. 4) Сталин в немецкое нападение не верил, в чем и расписывался на разведсообщениях о немецкой подготовке. Тем самым военную подготовку СССР до 22 июня 1941 нельзя объяснить подготовкой обороны. 5) Но чтобы свой замысел осуществить успешно, надо о нем не распространяться не только врагам, но и друзьям. И потому усилия английского посла в Москве сэра Стаффорда Криппса оказались безрезультатными. А заканчивалась 9-ая глава так: ....Против моей версии написаны горы статей. Теперь пошли и книги. Я насчитал пока только четыре. Но обещают больше. Первую книгу против меня написал Габриэль Городецкий, профессор Тель-Авивского университета. Его пригласили в Москву, открыли архивы Министерства обороны, ГРУ (это первый случай в истории), Министерства иностранных дел: пиши! Городецкому и на Западе все двери открыты — "Ледокол" не ко двору всему Западу. И вот книга против меня написана. Собрал профессор Городецкий огромное количество документов и опубликовал. Правда, смысла этих документов Городецкий не понял. Документы в его книге — не просто мимо цели, но наоборот — все они мою версию подкрепляют. Восьмая глава в книге Городецкого вся о том, как посол Криппс уговаривал, упрашивал, разъяснял, убеждал советских руководителей напасть на Германию: "Англия переживает агонию и надеется на приближающуюся войну на Востоке...", "Намеки Криппса на возможное заключение сепаратного мира в случае, если Россия не изменит свою политику..." (т.е. если будет сохранять нейтралитет. — B.C.), "Криппс старался привлечь русских на сторону Англии, играя на их страхе перед заключением сепаратного мира..." и т.д. и т.д. Ничего не действовало на непонятливого Сталина и тогда Криппс написал личное послание Вышинскому: "Стоит ли ждать и затем встретить неразделенные силы германских армий в одиночестве... не было бы лучше принять немедленные меры... с учетом той помощи, которая осуществляется со стороны Великобритании..." (С. 170). А когда аргументы у британского посла кончились, он начал пугать Вышинского, Молотова и Сталина: "Не исключено в случае растяжения войны на продолжительный период, что Великобритании могла бы улыбнуться идея заключения сделки на предмет окончания войны..." (С. 215). И эта мысль повторяется до самой последней главы, до самых последних страниц книги: "Англия отчаянно пытается вовлечь Россию в войну" (С. 327). Это о встрече Майского с Иденом 13 июня 1941 года. Вникнем: Советский Союз возник как "прообраз грядущей Мировой Советской Социалистической Республики" (И.Сталин. "Правда". 31 декабря 1922 г.). И вот Британия приглашает товарища Сталина сей план осуществить. А товарищ Сталин ломается, отнекивается, приглашений не принимает. Тогда Британия его начинает упрашивать, уговаривать и даже пугать. Вот вам образец внешней политики! Вот вам самый достойный ученик великого Макиавелли, далеко превзошедший учителя! Так надо агрессию готовить, чтобы
остальной мир вас бы за уши тянул агрессию
совершить, благодарил бы за нее и обещал ваши
издержки на сокрушение Европы покрыть..... Вранье? Или поставим вопрос по-другому:
достаточно ли объяснение В.Суворова? Могут ли
быть замечания? Немецкую военную подготовку он видел,
но в нападение на СССР не верил! А так может быть только в одном случае – если одновременно верить в то, что эта подготовка проводится для нападения на кого-то другого. "Кем-то другим" в то время в первую очередь могла быть только Британия. В противном случае получается, что нападение на Германию он готовил без учета действий Гитлера, Черчилля и других "участников Большой Игры". Однако, исходя из "теорий Шапошникова" (см. выше), второе выглядит совершенно нереальным. Ну как можно что-то планировать без контроля и анализа действий других? Но тогда получается, что Сталин чего-то
ждал и на что-то рассчитывал. А после 22 июня 1941 возникла АГК
(Анти-Гитлеровская коалиция). В детстве когда я начал уже что-то соображать и наслушался объяснений о начале войны, у меня возник вопрос: а почему Сталин, Черчилль и Рузвельт не создали Антигитлеровскую коалицию до июня 1941? Если уже была видна немецкая подготовка к нападению на СССР, а Англия уже воевала с немцами, то что мешало объединить военные силы раньше и предупредить грандиозную войну с кошмарными потерями? Тогда ответа я не нашел. .... И только через годы кое-что начало проясняться... И кое-какое разъяснение (гипотеза) в том выпуске приведена. Однако, как оказалось, на этом тема не исчерпывается. После создания 85-ого выпуска я сделал две вещи: 1) Собрал в один файл документы из
"Малиновки", в которых упоминался
британский посол Криппс. И вдруг обнаружил, что информация Судоплатова подтверждается документами из "Малиновки". И не только подтверждается, но они как бы дополняют друг друга. Павел СУДОПЛАТОВ, "ПОБЕДА В ТАЙНОЙ ВОЙНЕ 1941-1945", Москва, "Олма-пресс", 2005, цитаты из главы 5, "События на Балканах", стр. 120-122 (в более полном виде этот текст выложен на странице "ТАЙНАЯ ИГРА СТАЛИНА И ЧЕРЧИЛЛЯ В ЮГОСЛАВИИ". .....В оценке кризиса в советско-германских отношениях, который начался осенью 1940 года в связи с событиями на Балканах и нарастанием угрозы войны в этом районе, важно иметь в виду следующие обстоятельства, касающиеся использования наших агентурных возможностей. Официальная позиция Советского Союза, как мне разъяснял Вышинский, заключалась в том, что СССР, с одной стороны, стремился подписать пакт о взаимопомощи с Болгарией, с другой же — этот пакт не предполагал выхода Болгарии из сферы особых отношений с Германией и Италией. Речь практически шла о том, что мы ни в коем случае не собираемся конфликтовать с немцами ..... На первый взгляд может показаться, что это половинчатая и беспринципная позиция. Однако для нас это было чрезвычайно важным, ибо речь шла об использовании Стаменова, с которым я неоднократно встречался, в выработке компромиссных договоренностей с немцами и их союзниками... Наша попытка воздействовать через Стаменова на царскую семью в Болгарии была важным моментом политической линии, поскольку мы связывали тем самым свободу действий немцам на Балканах. К болгарским делам и взаимодействию со Стаменовым активно подключился руководитель Коминтерна Г. Димитров, причем эти дела он не передоверял своим заместителям...... Установление важною контакта с послом Болгарии в Москве осенью 1940 года стало, однако, прологом еще одного драматического эпизода в действиях разведки и дипломатии на балканском направлении ...... В конце октября 1940 года или в самом начале ноября накануне поездки Молотова в Берлин меня неожиданно вызвал Берия, в кабинете которого я застал П. Федо-/120/това, начальника контрразведки, и приказал нам срочно явиться к заместителю наркома иностранных дел Вышинскому. Суть поручения состояла в том, чтобы, контактируя с Вышинским, вступить в неформальные доверительные отношения с послом Югославии в СССР Миланом Гавриловичем. Последний по своей инициативе вышел на Вышинского и проинформировал его об обострении обстановки на Балканах и борьбе внутри югославского руководства. Гаврилович рассказал о недовольстве, которое зреет в Югославском правительстве в связи с тем, что германские войска войдут в Болгарию, оккупируют Фракию, что резко обострит болгаро-югославские отношения. Принявший нас с Федотовым поздно ночью Вышинский пересказал нам разговор с Гавриловичем и сообщил, что с санкции товарища Берии на меня с Федотовым возлагается предварительное обсуждение вопросов, вносимых югославским послом на рассмотрение наркомом иностранных дел и правительством. ..... Таким образом, Вышинский хотел быть заранее подготовленным к обсуждению с послом Югославии острых международных проблем, имея возможность переговорить о них с Молотовым. Берия поручил мне и Федотову начать работу с Гавриловичем ввиду того, что, по нашим данным, он имел особые отношения с англичанами. Мы рассматривали его как "двойника", негласного английского посредника в международных консультациях по проблеме Балкан, зная, что Гаврилович очень часто ездил за консультациями к английскому послу в Москве С. Криппсу. Прослушивая английское посольство, мы имели довольно точные данные о теме его общения с англичанами. Прослушивание нами апартаментов югославского посольства подтверждало, что Гаврилович, во-первых, заинтересован в налаживании доверительных связей с нами, во-вторых, он поднимал вопрос о необходимости изменений в югославском руководстве, поскольку внутренние противоречия обостряются и по этой причине югославские военные круги не могут не быть заинтересованными в установлении особых отношений с "советскими военными инстанциями". /121/ Именно в это время Черчилль в секретном порядке обратился к Сталину с предложением отказаться от договоренностей с Германией и заключить военное соглашение с Лондоном против Гитлера в обмен на признание публично осуждаемой английскими правящими кругами советской оккупации Прибалтики, Бессарабии, Восточной Польши и Северной Буковины. ..... Предложение англичан было явно провокационным, поскольку буквально через две-три недели британский Форин-офис предал гласности секретное обращение Черчилля к советским властям в открытой печати с целью обострить и осложнить советско-германские отношения. По времени это совпало с известным визитом в Германию главы Советского правительства Молотова в ноябре 1940 года. В этих условиях после возвращения Молотова из Берлина было принято высшим руководством решение использовать инициативу Гавриловича для негласной, незаметной для немцев координации действий Англии и Советского Союза на Балканах. Поскольку Гаврилович рассматривался как "двойник", осуществить эту операцию в Москве можно было, лишь организовав теснейшее взаимодействие разведки и контрразведки НКВД..... Я и Федотов были представлены Гавриловичу Вышинским как советники аппарата Наркомата иностранных дел, с которыми ему предварительно следовало встречаться, обсуждать содержание вопросов, прежде чем официально ставить их перед Советским правительством. Во время второй встречи с Гавриловичем в ресторане "Арагви" после его инициативного обращения с предложением о доверительном сотрудничестве с советскими представителями мы поставили перед ним проблемы по линии его отношений с англичанами..... /122/ ...... Тогда же возникла идея реализации замысла, который был отвергнут в 1938 году, по свержению правительства Стоядиновича в Югославии, на чем в свое время настаивал Бенеш. Совершенно неожиданно в нашу работу вмешался ночной звонок Вышинского Федотову. Тот перезвонил мне, и мы вскоре были у заместителя наркома. Оказалось, что спустя неделю после того, как Гаврилович изложил ему балканские проблемы, к Вышинскому явился английский посол Криппс и почти слово в слово пересказал предложения Гавриловича. Таким образом, окончательно стало ясно, что хотя Гаврилович и ведет самостоятельную игру от имени Югославского правительства, тем не менее в этом активно участвуют англичане. Возник вопрос: насколько полно контролируют англичане Гавриловича. С помощью слухового контроля и перехвата шифротелеграмм мы убедились, что стопроцентного контроля за ним нет. Каждая из сторон в этой игре преследовала свои самостоятельные цели. Немцы с подозрением относились к нашим прямым контактам с англичанами...... Гаврилович активно участвовал в двойной игре. Это подтверждалось и в английских шифровках, попавших в наши руки в Турции. В них англичане сообщали в беседе с нашим резидентом, что они в курсе переговоров, которые югославы ведут с советским представителем в Москве. Это нервировало и настораживало Берию, Молотова и Вышинского. Но тем не менее контакт с Гаври-/123/ ловичем был активно использован нашим Разведупром Генштаба. Когда вызревал вопрос об акции в Белграде, то большую роль в этом сыграла наша военная разведка, в частности Голиков, который встречался с югославскими представителями, тайно прибывшими в Москву. Особенно нервничал Вышинский. Это было очень заметно, когда я рассказывал о встречах с Гавриловичем перед его официальными встречами с послом. Был даже такой эпизод, о котором он сам мне рассказал. Ведя записи бесед с Гавриловичем, которые направлялись "наверх", он забыл указать ряд важных моментов беседы. Поэтому был вынужден сделать дополнение к ней и отправить его Молотову. Речь шла об изменениях в позиции Югославского правительства...... Когда готовился переворот в Югославии, именно мы с Федотовым советовали Вышинскому проинформировать югославские военные круги, чтобы они не давали немцам формального повода для нападения. И действительно, после переворота с нашей и английской помощью, Югославское правительство сразу же заявило о соблюдении всех договоренностей с Германией. Вместе с тем мы несколько перестарались. Меркулов сообщил о будущих событиях в Югославии с санкции Сталина в Коминтерн Димитрову. Югославская компартия сразу же заявила о поддержке переворота. Через несколько часов после того, как военные взяли власть, в Белграде вышли на демонстрацию рабочие с лозунгами: "Да здравствует независимая Югославия!", "Да здравствует Сталин!" Как мы вскоре узнали, это повергло резидента немецкой разведки в Белграде в сильнейший шок..... /124/ ..... Дверь для тайных переговоров открыта Сотрудничая с Гавриловичем и зная при этом о его "двойном" имидже, мы, по сути, негласно сотрудничали с англичанами. Это классический пример того, как решались вопросы на Балканах великими державами, пример тайной дипломатии, когда официально мы не считали для себя нужным связываться с англичанами какими-либо договоренностями по поводу политики на Балканах, за исключением известных вопросов в отношении устья Дуная и других международных договоренностей всех заинтересованных стран. Когда же речь шла о такой важной стороне, как создание потенциального фронта против Гитлера и сдерживание его, мы предпочитали поддерживать с англичанами тайные связи, негласно сотрудничая в вопросе об укреплении антигерманских позиций на Балканах через Югославию. И если бы не было этого сотрудничества, этой интриги с Гавриловичем, то не было бы соответственно тех деликатных отношений с Черчиллем, которые установились позже. Черчилль тогда сразу смекнул, что взаимопонимание между Германией и Советским Союзом портится, и именно в контексте этого неофициального сотрудничества, когда обе стороны друг другу не признавались в общих целях, которые они преследовали на Балканах, сразу же после югославских событий отправил известное предос-/125/ тережение Сталину о нападении Германии, сочтя, таким образом, что негласный контакт установлен. Из наблюдений за двойной игрой Гавриловича нам было ясно, что по ряду вопросов, которые я и Федотов задавали ему, например, о возможности будущего военного союза с Югославией, об угрозе ее расчленения, он ставил в известность Белград, прибегая к шифропереписке через английское посольство. Но и мы, и англичане делали вид, что ничего не замечаем, и продолжали плести вокруг этого интригу. Первыми инициаторами нашего сближения были сами югославы. Хотя Гаврилович не питал никаких симпатий к советскому режиму, он пришел к нам сам осенью 1940 года вместе с военным атташе Поповичем. Их интересовал вопрос о поставках советского оружия Югославии...... С Поповичем в тесном контакте была наша военная разведка. Но она не могла вести работу без опоры на контрразведку в Москве, которая обслуживала все эти встречи. При участии такого количества людей вряд ли возможно было все сохранить в тайне. К тому же англичанам очень нравилось поддразнивать немцев. В результате произошел крупный скандал — спровоцированная англичанами утечка в американские газеты о том, что Советский Союз и Югославия ведут тайные переговоры о военном сотрудничестве. Последовало наше опровержение, а за ним большой "нагоняй", который я и Федотов получили от Берии, Меркулова, а затем и от Вышинского. В марте 1941 года к нам поступили важные данные от близкого к Криппсу корреспондента американских газет в Москве, ярого антисоветчика Г. Шапиро, одновремен-/126/но работавшего на нас и американскую разведку. Шапиро был авторитетным специалистом по России. НКВД даже устроило ему интервью со Сталиным. После беседы с Криппсом Шапиро доверительно сообщил Федотову, что англичане в случае военного конфликта между СССР и Германией в связи с развитием кризиса на Балканах ни в коем случае не пойдут на мирное соглашение с Гитлером. Вскоре к нам по поручению Черчилля обратился Криппс с просьбой организовать ему самолет и отъезд для участия в важных ближневосточных переговорах. Появление Криппса в Анкаре и Стамбуле не прошло мимо внимания немцев. Англичане сделали верный вывод о том, что в долгосрочном плане возможно и сотрудничество с Советским Союзом. Это уже было в конце апреля 1941 года, после разгрома Югославии. Они очень высоко оценили тот факт, что мы пошли на соглашение с югославским правительством, хотя нам было известно, что югославы воспользовались не только нашей, но и их поддержкой в организации антигерманского переворота...... Из последних бесед с югославами стало известно, что среди немцев распространяются карты приграничных /127/ районов СССР. Идет активная подготовка к военным действиям...... Внешнеполитическая активность англичан в труднейший для них период войны в отношениях с СССР нарастала. Нами же принимались соответствующие меры предосторожности. После югославских событий Сталин избегал лично принимать английского посла Криппса, "спускал" его сразу на уровень заместителя наркома иностранных дел. Для нас, как уже говорилось, было важным не оказаться в глазах немцев втянутыми в какие-либо серьезные внешнеполитические переговоры со злейшим врагом Гитлера Черчиллем. Советское руководство начало склоняться к варианту секретной проработки вопроса о будущих союзниках в ..... войне с Гитлером, имея в виду нейтральную тогда державу, но фактически союзника Англии — Соединенные Штаты Америки. Тем более что из кругов, близких к влиятельному соратнику Рузвельта министру финансов Г. Моргентау, мы получали ясные сигналы о желании начать секретный диалог по этому вопросу. С. Криппс, между тем, не хотел выпускать инициативу в установлении доверительных отношений из своих рук. Однако ему это не удалось. Сталин, зная Криппса как лейбориста, хотя и близкого к Черчиллю, не санкционировал Вышинскому установления с ним доверительных отношений. Помимо чисто дипломатических переговоров.... руководством Наркомата обороны и НКВД с санкции Сталина предпринимались и собственные контрмеры. Мы приводили войска в повышенную боевую готовность..... Началась переброска армий с Дальнего Востока, с Кавказа, Средней Азии — создание так называемого второго эшелона. Был издан ряд директив о тайной мобилизации войск и агентуры по линии НКВД, о приведении в боевую готовность нашей /128/ резидентуры в Германии, и одновременно проводилась подготовка к мобилизации чекистских кадров, находившихся в запасе. Но на переднем крае мобилизационных
действий оказалась военная контрразведка. Ее
руководство за полгода до начала войны
разработало и утвердило инструкции и боевые
уставы для действий в "особый" период, то
есть в период войны. Мы же в Разведуправлении
начали проводить в жизнь эти меры в большой
спешке лишь в апреле-мае 1941 года. /129/ Как показывает опыт использования мемуаров, на них нельзя полагаться полностью. В них могут попадаться разные ошибки по времени, по длительности, умолчания и неверные оценки, а также и полностью выдуманные диалоги, каких реально вообще не было. Но как оказывается, к вышеприведенным словам Судоплатова можно найти документы в "Малиновке". Пример. [Судоплатов:] Особенно нервничал Вышинский. Это было очень заметно, когда я рассказывал о встречах с Гавриловичем перед его официальными встречами с послом. Был даже такой эпизод, о котором он сам мне рассказал. Ведя записи бесед с Гавриловичем, которые направлялись "наверх", он забыл указать ряд важных моментов беседы. Поэтому был вынужден сделать дополнение к ней и отправить его Молотову. Речь шла об изменениях в позиции Югославского правительства..... ["Малиновка", том 2:] N: 352. БЕСЕДА ПЕРВОГО ЗАМЕСТИТЕЛЯ НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР А.Я. ВЫШИНСКОГО С ПОСЛАННИКОМ КОРОЛЕВСТВА ЮГОСЛАВИЯ В СССР М. ГАВРИЛОВИЧЕМ.1 апреля 1941 г. В 19 часов 30 минут принял посланника Югославии Гавриловича, который вручил мне для передачи т. Молотову письмо с нотификацией о том, что король Югославии Петр II 27 марта с. г. принял в свои руки королевскую власть (копия письма прилагается). Затем Гаврилович перешел к вопросу о декларации Нинчича, пояснив, что правительство Югославии не считает возможным аннулировать соглашение о присоединении Югославии к тройственному пакту, но применение его на практике будет целиком поставлено в зависимость от интересов Югославии. Гаврилович рассказал далее, что сегодня он посетил английского, германского и итальянского послов и сделал им заявление в духе декларации Нинчича. Криппс принял это сообщение с явным разочарованием. Криппсу оно, как сказал Гаврилович, сильно не понравилось. "Англия хочет войны", - добавил Гаврилович. ..... В заключение Гаврилович спросил, нет ли у меня сведений относительно приезда лиц, которых он ожидает, и просил, в случае получения каких-либо сведений, поставить его в известность. Обсуждение других вопросов Гаврилович отложил до приезда указанных лиц, выразив, однако, тут же уверенность в том, что все будет сделано быстро и успешно. Добавление: Во время беседы Гаврилович особо остановился на положении югославской армии. Югославское правительство не только не демобилизует армию, но производит дополнительную мобилизацию. Армия хорошо вооружена. Не хватает, однако, самолетов и противотанковых орудий, которые Югославия рассчитывает получить от СССР. Гаврилович также меня поставил в известность, что немцы проявляют весьма большой интерес к посещениям Гавриловича наркома иностранных дел и к тому, какие разговоры он ведет с нами по поводу югославских дел. По словам Гавриловича, он от этого разговора уклонился. А. Вышинский АВП РФ. Ф.06. Оп.З. П.27. Д.375, Лл. 1-2. Машинопись, заверенная копия. Указана рассылка - Сталину, Молотову. ПРИЛОЖЕНИЕ. Беседа первого заместителя наркома иностранных дел СССР А.Я. Вышинского с посланником Королевства Югославия в СССР М. Гавриловичем 1 апреля 1941 г. В дополнение к своей записи беседы с Гавриловичем 01.04 с. г. сообщаю, что по поводу позиции Югославского правительства, изложенной Нинчичем, я сказал Гавриловичу, что мы считаем ее правильной, что Югославия при настоящих условиях иначе не могла занять другой позиции. Я сказал также, что мы считаем правильным и то, что Югославское правительство не демобилизует свою армию. Гаврилович выразил удовлетворение нашим отношением к этим вопросам. В разосланную запись беседы с Гавриловичем я не включил этого сообщения по оплошности. А. Вышинский АВП РФ. Ф.06. Оп.З. П.27. Д.375. Л.З. И это не все. [Судоплатов:] Когда же речь шла о такой важной стороне, как создание потенциального фронта против Гитлера и сдерживание его, мы предпочитали поддерживать с англичанами тайные связи... А почему все-таки не открыто? Так Гитлер для СССР враг или не враг? Документы в "Малиновке" по поводу "интриги с Гавриловичем" в апреле 1941 в сравнении с мемуарами Судоплатова приводят к гипотезе о том, что кризис в югославо-немецких отношениях весной 1941 мог быть СРОЧНО активизирован со стороны англичан с целью создания "Балканского фронта" против немцев, на который они хотели бы завлечь и СССР (на стороне югославов). Это они могли затеять в том числе на всякий случай, если немецкая подготовка якобы против СССР могла вдруг оказаться дезинформацией в связи с подготовкой на самом деле нападения на Британию (а вдруг?). Однако, Сталин отказался от такого кардинального шага по разрыву отношений с немцами. Хотя и дал санкцию на проведение переговоров и подписание "Договора о ненападении", который фактически ни к чему не обязывал СССР. Но немцы "Балканский фронт" открыли и провели короткую войну против Югославии. Причем, о таком результате в Москве догадывались. Но все равно пошли на эту "интригу". Получается, что Сталину выгоден был кризис на Балканах, но без участия СССР и без тесного официального сотрудничества с Британией. "Взаимовыгодное" сотрудничество с Британией на Балканах Сталина не интересовало. И начинать там войну с немцами ради британских интересов он тогда не захотел. Такое ПОЛИТИЧЕСКОЕ решение его не устраивало! А как показали потом 1944-1953 года, его устраивал ПОЛНЫЙ контроль над балканскими странами! И кстати, практически во всех беседах с Вышинским югославы считали важным сообщать о том, что немцы готовят нападение на СССР. Как бы намекая: давайте воевать с немцами вместе (в том числе с Англией) сейчас, чем потом будете биться в одиночку. Как еще одну антианглийскую акцию можно рассматривать отношение СССР к событиям в Ираке в апреле-мае 1941. (Цитаты из "Малиновки", 2-й том): Апрель 1941 года. Хроника основных событий 3 - Переворот в Ираке. Приход к власти пронемецкого правительства Аль-Галиани. Май 1941 года. Хроника основных событий 2 - Пронемецкое правительство Ирака предпринимает операции против английских баз на Ближнем Востоке. 9 - Опровержение ТАСС по поводу сообщений о концентрации советских войск на западных границах. 9 - Лишение посла Югославии в СССР М. Гавриловича дипломатического статуса, отказ СССР от признания эмигрантских правительств Бельгии и Норвегии [которые тогда находились в Англии - zhistory]. 13 - Установление дипломатических отношений между СССР и Ираком. 23 - Директива Гитлера о поддержке правительства Ирака. 30 - Крах пронемецкого режима в Ираке. Странная возникает закономерность: 1. Сталин выдвигает Гитлеру свои притязания на Финляндию. Немцы поддерживают финское правительство и посылают туда войска. 2. Сталин выдвигает претензии к Румынии. Немцы организуют поддержку румынам и посылают туда войска. 3. Сталин выдвигает Гитлеру свои притязания на Болгарию. Немцы поддерживают болгарское правительство и посылают туда войска. 4. Сталин соглашается на "интригу" с югославами. Немцы начинают войну против Югославии и Греции, выгоняя оттуда англичан. 5. Сталин 25 ноября 1940 сообщает Гитлеру свою заинтересованность в "направлении к Персидскому заливу". Немцы помогают пронемецким силам в Ираке прийти к власти. (Но англичане их выгоняют). Кстати, во всех этих странах англичане
имели свои интересы и свое влияние. И во всех
(кроме Ирака) они его утратили. И получается, что Сталина такой процесс устраивал. А зачем? Когда читаешь документы 1940 - начала 1941 о спорах советских представителей с немцами по поводу Финляндии, Болгарии, Румынии, Югославии, может возникнуть вопрос о советских целях. Но если вспомнить, что во всех этих странах было определенное влияние Британии, то проблема может оказаться более понятной. Кстати, и договор с Японией от 13 апреля 1941 тоже можно рассматривать как АНТИ-АНГЛИЙСКИЙ! Из "Малиновки", том 2 (фрагменты): N: 383. БЕСЕДА ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ ЦК ВКП(б) И. В. СТАЛИНА С МИНИСТРОМ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ЯПОНИИ И. МАЦУОКА 12 апреля 1941 г. Мацуока благодарит т. Сталина за радушный прием в Советском Союзе и за оказанное ему содействие во время его пребывания в СССР, а также благодарит за то, что т. Сталин согласился принять его сегодня с прощальным визитом. Тов. Сталин отвечает, что это его обязанность. Затем Мацуока говорит, что Молотов, видимо, уже докладывал ему о том, что Мацуока хотел бы за время своего пребывания в СССР заключить пакт о нейтралитете, но без всяких условий, в порядке дипломатического блицкрига. Мацуока считает подписание пакта о
нейтралитете полезным и целесообразным не
только для Японии, но и для СССР, и полагает, что
было бы эффективным подписать пакт именно в
данный момент. Однако его желание не увенчалось
успехом. Завтра он покидает столицу СССР, хотя
ему и досадно, что пакт не подписан. Первое. Япония имеет с
Германией союзный договор, однако из того, что
Япония имеет с Германией союзный договор, не
вытекает, что Японии нужно связывать силы СССР.
Наоборот, если что-нибудь произойдет между СССР и
Германией, то он предпочитает посредничать между
СССР и Германией. Япония и СССР являются
пограничными государствами, и он хотел бы
улучшения отношений между Японией и СССР. Мацуока заявляет, что у него с молодых лет сложилось такое убеждение, что судьбу Азии решают две силы - Япония и СССР. Об этом он говорил в своих выступлениях, книгах и потому убежден в том, что Японии и СССР лучше идти рука об руку, чем ссориться. Третье. Для того, чтобы освободить Азию, нужно избавиться от англосаксов, а потому перед такой задачей нужно отказаться от мелких вопросов и сотрудничать в больших вопросах. Четвертое. Япония сейчас ведет борьбу с Китаем, но не с китайским народом, с которым Япония воевать не хочет. Чего Япония хочет добиться в Китае? Она хочет добиться изгнания из Китая англо-саксов. Чан Кайши агент англо-американского капитала, и ради этого капитала он ведет борьбу с Японией. Япония имеет твердую решимость бороться с Чан Кайши до конца, а потому сочувствие Чан Кайши означает собой помощь англоамериканскому капиталу. В связи с этим Мацуока указывает, что, по его мнению, было бы более целесообразным отказаться от поддержки Чан Кайши и сделать так, чтобы изгнание англосаксов из Китая имело успех. Пятое. Это вопрос
относительно так называемого морального
коммунизма. Мацуока говорит, что он не согласен с
политическим и социальным коммунизмом, но в
основном он также придерживается коммунизма и решительно
настроен против англо-саксонского капитализма.
Тут же Мацуока добавляет, что его
предложение заключается в том, чтобы СССР и
Япония вместе изгнали влияние
англо-американского капитализма из Азии.
Что же касается вопроса о том, чей коммунизм
лучше - ваш или наш, то об этом можно было бы
говорить позднее. Записал Забродин АП РФ. Ф.45. Оп. 1. Д.404. Лл.91-101. Машинопись, заверенная копия. N: 384. ПАКТ О НЕЙТРАЛИТЕТЕ МЕЖДУ СОЮЗОМ СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК И ЯПОНИЕЙ [13 апреля 1941 г.] Президиум Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик и Его Величество Император Японии, руководимые желанием укрепить мирные и дружественные отношения между обеими странами, решили заключить Пакт о нейтралитете, и для этой цели назначили своими уполномоченными: Президиум Верховного Совета Союза
Советских Социалистических Республик: Его Величество Император Японии: Которые, по предъявлении друг другу своих соответственных полномочий, призванных составленными в надлежащей и законной форме, договорились о нижеследующем: Статья первая Обе Договаривающиеся Стороны обязуются поддерживать мирные и дружественные отношения между собой и уважать территориальную целостность и неприкосновенность другой Договаривающейся Стороны. Статья вторая В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся Сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжении всего конфликта. Статья третья Настоящий Пакт вступает в силу со дня его ратификации обеими Договаривающимися Сторонами и сохраняет силу в течение пяти лет. Если ни одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует Пакт за год до истечения срока, он будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет. Статья четвертая Настоящий Пакт подлежит ратификации в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Токио, также в возможно короткий срок. В удостоверение чего поименованные выше уполномоченные подписали настоящий Пакт в двух экземплярах, составленных на русском и японском языках, и приложили к нему свои печати. Составлен в Москве 13 апреля 1941 года, что соответствует 13 дню четвертого месяца 16-го года Снова. В. Молотов Иосуке Мацуока, Иосицугу Татекава АВП РФ. Ф.За-Япония. Д. 112. Машинопись, подлинник. Так кто был для Сталина более важным врагом до 22.06.41 – Гитлер или Черчилль? (14/10/2006) БОНУС: С кем готовились воевать в июне сорок первого? Автор: Млечин Леонид, журнал
"Профиль" http://www.history.perm.ru/... |
